|
| English | Lidepla | Русский | Español |
| 1 | |||
| TO SHERLOCK HOLMES she is always the woman. I have seldom heard him mention her under any other name. In his eyes she eclipses and predominates the whole of her sex. It was not that he felt any emotion akin to love for Irene Adler. All emotions, and that one particularly, were abhorrent to his cold, precise but admirably balanced mind. He was, I take it, the most perfect reasoning and observing machine that the world has seen, but as a lover he would have placed himself in a false position. He never spoke of the softer passions, save with a gibe and a sneer. They were admirable things for the observer–excellent for drawing the veil from men’s motives and actions. But for the trained reasoner to admit such intrusions into his own delicate and finely adjusted temperament was to introduce a distracting factor which might throw a doubt upon all his mental results. Grit in a sensitive instrument, or a crack in one of his own high-power lenses, would not be more disturbing than a strong emotion in a nature such as his. And yet there was but one woman to him, and that woman was the late Irene Adler, of dubious and questionable memory. | Fo Sherlok Holms ela es sempre "sey gina". Rarem hi me he audi lu mensioni ela sub koy otre nam. In suy okos ela eklipsi e domini ol elay sexu. It bu bin tak, ke lu senti-te koy emosion simile a luba versu Iren Adler. Oli emosion, e osobem toy-la, bin nafra-ney a suy lenge, exakte bat admirivalem balansi-ney menta. Lu bin, me suposi, zuy perfekte resoni-she e observi-she mashina ke munda he vidi, bat kom lubijen lu wud plasi swa inu false posision. Lu neva shwo-te om pyu dule pasiones, exepte ke kun moka. Li bin kosas admirival fo observer – gro-hao fo tiri vual fon motives e aktas jen-ney. Bat fo jen do tamrini-ney rasum, tu admiti tal intrusas in suy prope delikate e fainem ajusti-ney temperamenta wud bi tu introdukti elementa distrakti-she, kel wud mog lansi duba on oli suy mentale resultas. Defekta in sensitive tul oda krek in un fon suy mahtaful linsas bu wud bi pyu disturbi-she kem forte emosion in tal natura kom luy. E yedoh ye-te sol un gina fo lu, e toy gina bin Iren Adler bu pyu jiva-ney, do dubival memoria. | Для Шерлока Холмса она всегда оставалась "Этой Женщиной". Я редко слышал, чтобы он называл ее каким-либо другим именем. В его глазах она затмевала всех представительниц своего пола. Не то чтобы он испытывал к Ирэн Адлер какое-либо чувство, близкое к любви. Все чувства, и особенно любовь, были ненавистны его холодному, точному, но удивительно уравновешенному уму. По-моему, он был самой совершенной мыслящей и наблюдающей машиной, какую когда-либо видел мир; но в качестве влюбленного он оказался бы не на своем месте. Он всегда говорил о нежных чувствах не иначе, как с презрительной насмешкой, с издевкой. Нежные чувства были в его глазах великолепным объектом для наблюдения, превосходным средством сорвать покров с человеческих побуждений и дел. Но для изощренного мыслителя допустить такое вторжение чувства в свой утонченный и великолепно налаженный внутренний мир означало бы внести туда смятение, которое свело бы на нет все завоевания его мысли. Песчинка, попавшая в чувствительный инструмент, или трещина в одной из его могучих линз - вот что такое была бы любовь для такого человека, как Холмс. И все же для него существовала одна женщина, и этой женщиной была покойная Иран Адлер, особа весьма и весьма сомнительной репутации. | Para Sherlock Holmes ella es siempre la mujer. Rara vez he oído que la mencione por otro nombre. A sus ojos, ella eclipsa al resto del sexo débil. No es que haya sentido por Irene Adler una emoción que pueda compararse al amor. Todas las emociones, y ésa particularmente, son opuestas a su mente fría, precisa, pero admirablemente equilibrada. Es, puedo asegurarlo, la máquina de observación y razonamiento más perfecta que el mundo ha visto; pero como amante, como enamorado, Sherlock Holmes había estado en una posición completamente falsa. Jamás hablaba de las pasiones, aun de las más suaves, sin un dejo de burla y desprecio. Eran cosas admirables para el observador... excelentes para recorrer el velo de los motivos y acciones de los hombres. Pero para el razonador preparado, admitir tales intromisiones en su propio temperamento, cuidadosamente ajustado, era introducir un factor que distraería y descompensaría todos los delicados resultados mentales. Una basura en un instrumento sensitivo o una grieta en un lente finísimo, no habría sido más perjudicial que una emoción intensa en una naturaleza como la suya. Y, sin embargo, para él no hubo más que una mujer, y esa mujer fue la difunta Irene Adler, de dudosa y turbia memoria. |
| I had seen little of Holmes lately. My marriage had drifted us away from each other. My own complete happiness, and the home-centred interests which rise up around the man who first finds himself master of his own establishment, were sufficient to absorb all my attention, while Holmes, who loathed every form of society with his whole Bohemian soul, remained in our lodgings in Baker Street, buried among his old books, and alternating from week to week between cocaine and ambition, the drowsiness of the drug, and the fierce energy of his own keen nature. He was still, as ever, deeply attracted by the study of crime, and occupied his immense faculties and extraordinary powers of observation in following out those clues, and clearing up those mysteries which had been abandoned as hopeless by the official police. From time to time I heard some vague account of his doings: of his summons to Odessa in the case of the Trepoff murder, of his clearing up of the singular tragedy of the Atkinson brothers at Trincomalee, and finally of the mission which he had accomplished so delicately and successfully for the reigning family of Holland. Beyond these signs of his activity, however, which I merely shared with all the readers of the daily press, I knew little of my former friend and companion. | In laste taim me vidi-te Holms rarem. May gaming he mah nu floti wek un fon otre. May prope komplete felisitaa e dom-gwansi-ke intereses, kel apari in manjen hu pa un-ney ves findi swa masta de prope hom, bin sufi-she fo absorbi may integre atenta, duran ke Holms, kel nafri-te oli forma de sosietaa bay ol suy boheme atma, resti-te in nuy flet in Beiker-strit, sirkumi-ney bay suy dave kitabas, alterni-yen fon wik a wik den kokain e den aktive gunsa, den somna do narko e den ferose energia de suy prope flama-ney natura. Lu bin haishi, kom sempre, glubem atrakti-ney bay studa de krimen, e okupi-te suy gro-kapablitaas e nopinchan observa-potensias bay shuki krimen-ney klef e klarisi toy misterias, kel es kwiti-ney kom sin-nada-ney bay ofisiale polis. Fon taim a taim me audi-te koy vage rakonta om luy aktas: om ke oni voki lu a Odessa in kasu de Trepov-kila, om ke lu klarisi ajibe tragedia de Atkinson bratas in Trinkomali, e fin-nem om mision ke lu fulfil tanto delikatem e kun sukses fo regi-she familia de Nederland. Yedoh krome sey signas de suy aktivitaa, ke me simplem parti-te kun oli lekti-sha de dey-ney pres, me jan-te shao hi om may bifoo-ney amiga e kompanion. | За последнее время я редко виделся с Холмсом - моя женитьба отдалила нас друг от друга. Моего личного безоблачного счастья и чисто семейных интересов, которые возникают у человека, когда он впервые становится господином собственного домашнего очага, было достаточно, чтобы поглотить все мое внимание. Между тем Холмс, ненавидевший своей цыганской душой всякую форму светской жизни, оставался жить в нашей квартире на Бейкер-стрит, окруженный грудами своих старых книг, чередуя недели увлечения кокаином с приступами честолюбия, дремотное состояние наркомана - с дикой энергией, присущей его натуре. Как и прежде, он был глубоко увлечен расследованием преступлений. Он отдавал свои огромные способности и необычайный дар наблюдательности поискам нитей к выяснению тех тайн, которые официальной полицией были признаны непостижимыми. Время от времени до меня доходили смутные слухи о его делах: о том, что его вызывали в Одессу в связи с убийством Трепова, о том, что ему удалось пролить свет на загадочную трагедию братьев Аткинсон в Тринкомали, и, наконец, о поручении голландского королевского дома, выполненном им исключительно тонко и удачно. Однако, помимо этих сведений о его деятельности, которые я так же, как и все читатели, черпал из газет, я мало знал о моем прежнем друге и товарище. | Había visto poco a Holmes últimamente. Mi matrimonio nos había alejado. Mi propia felicidad y los intereses domésticos que surgen alrededor del hombre que se encuentra por primera vez convertido en amo y señor de su casa, eran suficientes para absorber toda mi atención; mientras que Holmes, que odiaba cualquier forma de sociedad con toda su alma de bohemio, permaneció en nuestras habitaciones de Baker Street, sumergido entre sus viejos libros y alternando, de semana en semana, entre la cocaína con la ambición, la somnolencia de la droga con la feroz energía de su propia naturaleza inquieta. Continuaba, como siempre, profundamente interesado en el estudio del crimen y ocupando sus inmensas facultades y sus extraordinarios poderes de observación en seguir las pistas y aclarar los misterios que habían sido abandonados por la policía oficial, como casos desesperados. De vez en cuando escuchaba algún vago relato de sus hazañas: su intervención en el caso del asesinato Trepoff, en Odessa; su solución en la singular tragedia de los hermanos Atkinson, en Trincomalee, y, finalmente, en la misión que había realizado, con tanto éxito, para la familia reinante de Holanda. Sin embargo, más allá de estas muestras de actividad, que me concretaba a compartir con todos los lectores de la prensa diaria, sabía muy poco de mi antiguo amigo y compañero. |
| One night -- it was on the twentieth of March, 1888 -- I was returning from a journey to a patient (for I had now returned to civil practice), when my way led me through Baker Street. As I passed the well-remembered door, which must always be associated in my mind with my wooing, and with the dark incidents of the Study in Scarlet, I was seized with a keen desire to see Holmes again, and to know how he was employing his extraordinary powers. His rooms were brilliantly lit, and, even as I looked up, I saw his tall, spare figure pass twice in a dark silhouette against the blind. He was pacing the room swiftly, eagerly, with his head sunk upon his chest and his hands clasped behind him. To me, who knew his every mood and habit, his attitude and manner told their own story. He was at work again. He had risen out of his drug-created dreams and was hot upon the scent of some new problem. I rang the bell and was shown up to the chamber which had formerly been in part my own. | Unves pa nocha – es 20 marto 1888 – me zai returni fon safara a pasienta (bikos me returni-te nau a sivile praktika), e may dao dukti me via Beiker-strit. Wen me pasi bli hao remembi-ney dwar, kel mus sempre bi konekten in may menta kun may kuring e kun tume insidentas de "Etuda do rude tones", me en-gro-yao vidi Holms snova e en-jan, komo lu exploti luy nopinchan potensias. Luy shambas es lumisi-ney yarkem, e al kan uupar me vidi luy gao e slim figura kel pasi dwaplem kom siluet kontra kurtena. Lu zai go ahir-adar tra shamba ajilem, energikem, al kapa sinki-ney on sina e al handas hunti-ney baken lu. A me, kel koni oli suy muda e abyas, ta-ney suluka e manera reveli mucho. Lu zai gun snova. Lu he weksheiki drimas kreati-ney bay narko e zai shuki sagarmem klef fo koy nove problema. Me gloki, e oni dukti me uupar a shamba kel bifooen bin may-la toshi. | Однажды ночью - это было 20 марта 1888 года - я возвращался от пациента (так как теперь я вновь занялся частной практикой), и мой путь привел меня на Бейкер-стрит. Когда я проходил мимо хорошо знакомой двери, которая в моем уме навсегда связана с воспоминанием о времени моего сватовства и с мрачными событиями "Этюда в багровых тонах", меня охватило острое желание вновь увидеть Холмса и узнать, над какими проблемами нынче работает его замечательный ум. Его окна были ярко освещены, и, посмотрев вверх, я увидел его высокую, худощавую фигуру, которая дважды темным силуэтом промелькнула на опущенной шторе. Он быстро, стремительно ходил по комнате, низко опустив голову и заложив за спину руки. Мне, знавшему все его настроения и привычки, его ходьба из угла в угол и весь его внешний облик говорили о многом. Он вновь принялся за работу. Он стряхнул с себя навеянные наркотиками туманные грезы и распутывал нити какой-то новой загадки. Я позвонил, и меня проводили в комнату, которая когда-то была отчасти и моей. | Una noche -fue el 20 de marzo de 1888- volvía de visitar a un paciente (había vuelto al ejercicio de mi profesión como médico civil), cuando mi recorrido de regreso a casa me obligó a pasar por Baker Street. Al pasar por aquella puerta tan familiar para mí, que siempre estará asociada en mi mente a la época de mi noviazgo y a los oscuros incidentes del Estudio en escarlata, me sentí invadido por un intenso deseo de ver a Holmes y de saber cómo estaba empleando, ahora, sus extraordinarias facultades. Sus habitaciones estaban brillantemente iluminadas. Al levantar la mirada hacia ellas, noté su figura alta y esbelta pasar dos veces, convertida en negra silueta, cerca de la cortina. Estaba recorriendo la habitación rápida, ansiosamente, con la cabeza sumida en el pecho y las manos unidas a la espalda. Para mí, que conocía a fondo cada uno de sus hábitos y de sus estados de ánimo, su actitud y su comportamiento eran reveladores. Estaba trabajando de nuevo. Se había sacudido de sus ensueños toxicómanos y estaba sobre la pista candente de algún nuevo caso. Toqué la campanilla y fui conducido a la sala que por tanto tiempo compartí con Sherlock. |
 |
| His manner was not effusive. It seldom was; but he was glad, I think, to see me. With hardly a word spoken, but with a kindly eye, he waved me to an armchair, threw across his case of cigars, and indicated a spirit case and a gasogene in the corner. Then he stood before the fire and looked me over in his singular introspective fashion. | Lu bu expresi yarke emosion. Rarem hi lu expresi emosion; bat lu joi por vidi me, me dumi. Hampi sin worda, al kan me karimem, lu mavi-indiki brachastula a me, muvi suy sigaradan pyu blisem a me, indiki alkoholdan e akwa-gasiser in angula. Poy lu en-stan bifoo agni e kan-kan me pa suy unike manera meditike. | Он встретил меня без восторженных излияний. Таким излияниям он предавался чрезвычайно редко, но, мне кажется, был рад моему приходу. Почти без слов, он приветливым жестом пригласил меня сесть, подвинул ко мне коробку сигар и указал на погребец, где хранилось вино. Затем он встал перед камином и оглядел меня своим особым, проницательным взглядом. | No fue muy efusivo. Rara vez lo era; pero creo que se alegró de verme. Casi sin decir palabra, aunque con los ojos brillándole bondadosamente, me indicó un sillón, me arrojó su cajetilla de cigarrillos y señaló hacia una botella de whisky y un sifón que había encima de una cómoda. Entonces se puso de pie frente al fuego y me miró con el detenimiento tan peculiar de él. |
| "Wedlock suits you," he remarked. "I think, Watson, that you have put on seven and a half pounds since I saw you." | "Gama es hao fo yu," lu remarki. "Me dumi, Wotson, ke yur vega fa-pyu pa sem-e-haf paun fon taim ke me vidi-te yu." | - Семейная жизнь вам на пользу, - заметил он. - Я думаю, Уотсон, что с тех пор, как я вас видел, вы пополнели на семь с половиной фунтов. | -El matrimonio le sienta bien -me dijo-. Creo, Watson, que ha aumentado unas siete libras y media desde que no nos vemos. |
| "Seven!" I answered. | "Sem!" me jawabi. | - На семь. | -Siete -contesté yo. |
| "Indeed, I should have thought a little more. Just a trifle more, I fancy, Watson. And in practice again, I observe. You did not tell me that you intended to go into harness." | "Ver ku? Non, idyen pyu. Idyen-ki pyu, Wotson, kredi me. E yu fai praktika snova, me observi. Yu bu shwo-te a me, ke yu intenti go in jota." | - Правда? Нет, нет, немного больше. Чуточку больше, уверяю вас. И снова практикуете, как я вижу. Вы мне не говорили, что собираетесь впрячься в работу. | -Debí haber pensado un poco más antes de decir eso... Y veo que está ejerciendo de nuevo. No me había dicho que intentaba dedicarse a su profesión. |
| "Then, how do you know?" | "Yedoh, komo yu jan?" | - Так откуда же вы это знаете? | -Entonces, ¿cómo lo sabe? |
| "I see it, I deduce it. How do I know that you have been getting yourself very wet lately, and that you have a most clumsy and careless servant girl?" | "Me vidi se, me dedukti se. Pa exampla, komo me jan, ke nodavem yu bin gro-mokre e ke yur servi-gela es gro-nokushale e sinkuyda-ney ?" | - Я вижу это, я делаю выводы. Например, откуда я знаю, что вы недавно сильно промокли и что ваша горничная большая неряха? | -Lo veo, lo deduzco. ¿Como sé que se ha estado exponiendo mucho a la lluvia últimamente y que tiene una criada torpe y descuidada? |
| "My dear Holmes," said I, "this is too much. You would certainly have been burned, had you lived a few centuries ago. It is true that I had a country walk on Thursday and came home in a dreadful mess, but as I have changed my clothes I can't imagine how you deduce it. As to Mary Jane, she is incorrigible, and my wife has given her notice, but there, again, I fail to see how you work it out." | "May kare Holms," me shwo, "se es tro. Yu sertem wud bi jal-ney, si yu wud jivi kelke sekla bak. Ver, me fai-te promena in agralanda pa chardi e lai-te a dom in dashat-ney stasa, bat bikos me he shanji may klaida me bu mog imajini komo yu dedukti se. Om Meri Jein, ela es nokorektibile, e may molya he fai warna a ela, bat snova, me fali vidi, komo yu pai gesi om se." | - Дорогой Холмс, - сказал я, - это уж чересчур. Вас несомненно сожгли бы на костре, если бы вы жили несколько веков назад. Правда, что в четверг мне пришлось быть за городом и я вернулся домой весь испачканный, но ведь я переменил костюм, так что от дождя не осталось следов. Что касается Мэри Джен, она и в самом деле неисправима, и жена уже предупредила, что хочет уволить ее. И все же я не понимаю, как вы догадались об этом. | -Mi querido Holmes -protesté yo-, esto es demasiado. Si hubiera vivido hace unos siglos, habría muerto en la hoguera por brujería. Es cierto que el jueves salí a dar un paseo por el campo y llegué a casa empapado; pero me he cambiado de ropa y no puedo imaginarme cómo deduce esto. En cuanto a Mary Jane, es incorregible y mi esposa la ha despedido; tampoco imagino cómo logró adivinarlo. |
| He chuckled to himself and rubbed his long, nervous hands together. | Lu fai hi-hi a swa e froti suy longe e nerva-ney handas tuhun. | Холмс тихо рассмеялся и потер свои длинные нервные руки. | Holmes sonrió para sí y se frotó las manos largas y nerviosas. |
| "It is simplicity itself," said he; "my eyes tell me that on the inside of your left shoe, just where the firelight strikes it, the leather is scored by six almost parallel cuts. Obviously they have been caused by someone who has very carelessly scraped round the edges of the sole in order to remove crusted mud from it. Hence, you see, my double deduction that you had been out in vile weather, and that you had a particularly malignant boot-slitting specimen of the London slavey. As to your practice, if a gentleman walks into my rooms smelling of iodoform, with a black mark of nitrate of silver upon his right forefinger, and a bulge on the right side of his top-hat to show where he has secreted his stethoscope, I must be dull, indeed, if I do not pronounce him to be an active member of the medical profession." | "Es simplitaa selfa", lu shwo; "may okos shwo a me, ke on inen-taraf de yur shu lefte, yus wo luma de agni trefi it, piga es raspi-ney pa sit hampi paralele kata. Evidentem li bin kausi-ney bay wan kel he nokuydem raspi sirkum bordas de suola fo udali krosta-ney kicha fon it. Also, vidi, me fai dwaple dedukta, ke yu bin ausen in bade meteo, e ke yu hev osobem nuksanful musta de buta-fendi-she servijenta in London. Om yur praktika, si un sinior zin may shamba fauhi-yen pa iodoforma, hev-she swate marka de nitrata de argenta on suy desne dikifinga, e balja on desne flanka de suy silinda, lo kel diki wo lu he ahfi suy stetoskop, me mus bi stupide, verem, si me bu deklari ke lu es yuan aktive de medike profesion." | - Проще простого! - сказал он. - Мои глаза уведомляют меня, что с внутренней стороны вашего левого башмака, как раз там, куда падает свет, на коже видны шесть почти параллельных царапин. Очевидно, царапины были сделаны кем-то, кто очень небрежно обтирал края подошвы, чтобы удалить засохшую грязь. Отсюда я, как видите, делаю двойной вывод, что вы выходили в дурную погоду и что у вас очень скверный образчик лондонской прислуги. А что касается вашей практики, - если в мою комнату входит джентльмен, пропахший йодоформом, если у него на указательном пальце правой руки черное пятно от азотной кислоты, а на цилиндре - шишка, указывающая, куда он запрятал свой стетоскоп, я должен быть совершенным глупцом, чтобы не признать в нем деятельного представителя врачебного мира. | -Es la simplicidad misma. Mis ojos me dicen que en la parte exterior de su zapato izquierdo, exactamente donde alumbra mejor la luz, la piel está raspada toscamente en seis lugares, trazando rayas paralelas. Obviamente esto ha sido causado por alguien que trató de quitar el lodo que cubría el zapato, pero lo hizo con positiva torpeza, sin cuidado alguno. De ahí mi doble deducción de que se expuso a la lluvia y de que tiene un espécimen en particular incompetente de la maligna servidumbre londinense. En cuanto al ejercicio de su profesión, si un caballero entra en esta habitación oliendo a yodoformo, con una mancha negra de nitrato de plata en el índice derecho y una prominencia a un lado del sombrero de copa, mostrando dónde ha escondido su estetoscopio, necesitaría ser muy tonto para no declararlo miembro activo de la profesión médica. |
| I could not help laughing at the ease with which he explained his process of deduction. "When I hear you give your reasons," I remarked, "the thing always appears to me to be so ridiculously simple that I could easily do it myself, though at each successive instance of your reasoning I am baffled until you explain your process. And yet I believe that my eyes are as good as yours." | Me bu mog fai sin ridi por fasilitaa, kun kel lu expliki suy prosesa de dedukta. "Wen me audi yu dai yur resones", me remarki, "kosa sempre sembli a me tanto ridivalem simple, ke me selfa wud mog fasilem resolvi it, obwol al kada nove kasu me es perplexe til ke yu expliki a me yur dumi-prosesa. E yedoh me kredi, ke may okos es sam hao kom yur." |
Я не мог удержаться от смеха, слушая, с какой легкостью он объяснил мне путь своих умозаключений. - Когда вы раскрываете свои соображения, - заметил я, - все кажется мне смехотворно простым, я и сам без труда мог бы все это сообразить. А в каждом новом случае я совершенно ошеломлен, пока вы не объясните мне ход ваших мыслей. Между тем я думаю, что зрение у меня не хуже вашего. |
Pude evitar echarme a reír por la facilidad con que explicaba sus deducciones. -Cuando le oigo exponer sus razonamientos -comenté-, la cuestión me parece siempre tan ridículamente simple, que me siento seguro de que podría haber hecho fácilmente las mismas deducciones que usted. Sin embargo, a cada nuevo caso que se me presenta de sus aparentemente extraños poderes, me siento desconcertado hasta que me explica el proceso que siguió. Y no obstante, creo tener tan buenos ojos como usted. |
 |
| "Quite so," he answered, lighting a cigarette, and throwing himself down into an armchair. "You see, but you do not observe. The distinction is clear. For example, you have frequently seen the steps which lead up from the hall to this room." | "Totem tak," lu jawabi, agnisi-yen sigareta, e lansi-yen swa in brachastula. "Yu vidi, bat yu bu observi. Distinta es klare. Fo exampla, yu he oftem vidi sulam kel dukti uupar fon vestibul a sey shamba." | - Совершенно верно, - ответил Холмс, закуривая папиросу и вытягиваясь в кресле. - Вы смотрите, но вы не наблюдаете, а это большая разница. Например, вы часто видели ступеньки, ведущие из прихожей в эту комнату? | -Es posible -contestó encendiendo un cigarrillo y dejándose caer en un sillón-. Usted ve, pero no observa. La distinción es perfectamente clara. Por ejemplo, usted ha visto con frecuencia la escalera que conduce del vestíbulo a esta habitación. |
| "Frequently." | "Oftem." | - Часто. | -Ciertamente. |
| "How often?" | "Komo oftem?" | - Как часто? | -¿Cuántas veces? |
| "Well, some hundreds of times." | "Wel, kelke stoka ves." | - Ну, несколько сот раз! | -Bueno, varios centenares de ocasiones. |
| "Then how many are there?" | "Dan, kwanto gradinas it hev?" | - Отлично. Сколько же там ступенек? | -Entonces, podrá decirme cuántos hay. |
| "How many? I don't know." | "Kwanto? Me bu jan." | - Сколько? Не обратил внимания. | -¿Cuántos escalones? No sé. |
| "Quite so! You have not observed. And yet you have seen. That is just my point. Now, I know that there are seventeen steps, because I have both seen and observed. By-the-way, since you are interested in these little problems, and since you are good enough to chronicle one or two of my trifling experiences, you may be interested in this." He threw over a sheet of thick, pink-tinted note-paper which had been lying open upon the table. "It came by the last post," said he. "Read it aloud." |
"Totem tak! Yu bu he observi. E yedoh yu he vidi. To es yus may punta. Yedoh, me jan, ke ye shi-sem gradina, bikos me he i vidi i observi. Apropoo, bikos yu fai interes om sey syao problemas, e bikos yu he kroniki sufi-shem hao un o dwa fon may anubaves nomuhim, yu mog fai interes om se." Lu lansi lif de grose rose papir, kel lagi-te ofni-ney on tabla. "It lai-te bay laste meil," lu shwo. "Lekti se lautem." |
- Вот-вот, не обратили внимания. А между тем вы видели! В этом вся суть. Ну, а я знаю, что ступенек - семнадцать, потому что я и видел, и наблюдал. Кстати, вы ведь интересуетесь теми небольшими проблемами, в разрешении которых заключается мое ремесло, и даже были добры описать два-три из моих маленьких опытов. Поэтому вас может, пожалуй, заинтересовать вот это письмо. Он бросил мне листок толстой розовой почтовой бумаги, валявшийся на столе. - Получено только что, - сказал он. - Прочитайте-ка вслух. |
-¿Ahora comprende? Usted no ha observado, a pesar de haber visto. Eso es lo que quería decirle. Ahora bien, yo sé que hay diecisiete escalones, porque he visto y he observado. Por cierto, ya que está interesado en estos problemitas y que ha sido lo bastante amable como para publicar una o dos de mis experiencias, quizá le guste ver esto -me entregó una hoja de papel grueso, de un suave tono sonrosado, que había estado hasta entonces sobre la mesa-. Me llegó en el correo de la tarde. Léala en voz alta. |
| The note was undated, and without either signature or address. | Nota bin sin datum e sin signatura oda adres. | Письмо было без даты, без подписи и без адреса. | La nota no tenía fecha, ni firma, ni domicilio del remitente. Decía: |
| "There will call upon you to-night, at a quarter to eight o'clock," it said, "a gentleman who desires to consult you upon a matter of the very deepest moment. Your recent services to one of the royal houses of Europe have shown that you are one who may safely be trusted with matters which are of an importance which can hardly be exaggerated. This account of you we have from all quarters received. Be in your chamber then at that hour, and do not take it amiss if your visitor wear a mask. | "Sey aksham klok ot sin charfen sertene sinior kel yao konsulti yu om dela do zuy gro-ney muhimtaa, ve visiti yu. Yur nodave servas fo un fon regale domes de Europa he diki, ke yu es jen kel mog gei fidi sigurem om delas, kel-ney muhimtaa bu mog bi troisi-ney. Sey rakonta om yu fon oli taraf nu he resivi. Bi ba in yur shamba in toy ora, e bye missamaji, si yur visiter porti maska." | "Сегодня вечером, без четверти восемь, - говорилось в записке, - к Вам придет джентльмен, который хочет получить у Вас консультацию по очень важному делу. Услуги, оказанные Вами недавно одному из королевских семейств Европы, показали, что Вам можно доверять дела чрезвычайной важности. Такой отзыв о Вас мы со всех сторон получали. Будьте дома в этот час и не подумайте ничего плохого, если Ваш посетитель будет в маске". | Visitará a usted esta noche, faltando un cuarto para las ocho, un caballero que desea consultar a usted sobre un asunto de extrema importancia. Sus recientes servicios a una de las casas reales de Europa ha demostrado que es usted persona a quien puede confiarse asunto de tal importancia, que nada de lo que se dijera al respecto resultaría exagerado. Estos datos de usted de todas partes hemos recibido. Procure, por tanto, estar en su casa a esa hora, y no se sorprenda si su visitante se presenta enmascarado. |
| "This is indeed a mystery," I remarked. "What do you imagine that it means?" | "Se es verem misteria," me remarki. "Kwo, yu dumi, se signifi?" | - Это в самом деле таинственно, - заметил я. - Как вы думаете, что все это значит? | -Este es un asunto realmente misterioso -comenté-. ¿Qué cree que puede significar? |
| "I have no data yet. It is a capital mistake to theorize before one has data. Insensibly one begins to twist facts to suit theories, instead of theories to suit facts. But the note itself. What do you deduce from it?" | "Me bu haishi hev koy informa. Es prime galta tu fai teoria bifoo ke oni hev informa. Sinmerkem oni begin torsi faktas dabe li fiti teorias, inplas shanji teorias, dabe li fiti faktas. Bat om nota selfa. Kwo yu dedukti fon it?" | - У меня пока нет никаких данных. Теоретизировать, не имея данных, опасно. Незаметно для себя человек начинает подтасовывать факты, чтобы подогнать их к своей теории, вместо того чтобы обосновывать теорию фактами. Но сама записка! Какие вы можете сделать выводы из записки? | -No tengo datos todavía. Es un error capital tratar de formular teorías antes de tener datos. Insensiblemente, uno empieza a retorcer los hechos para que se adapten a las teorías, en lugar de que las teorías se adapten a los hechos. Pero, ¿qué deduce de la nota misma? |
| I carefully examined the writing, and the paper upon which it was written. | Me atentem examini skribitura e papir, on kel it bin skribi-ney. | Я тщательно осмотрел письмо и бумагу, на которой оно было написано. | Examiné con cuidado la escritura y el papel que habían usado para escribir. |
| "The man who wrote it was presumably well to do," I remarked, endeavoring to imitate my companion's processes. "Such paper could not be bought under half a crown a packet. It is peculiarly strong and stiff." | "Ti skribi it na jen es suposibilem riche," me remarki, trai-yen imiti prosesas de may kompanion. "Tal papir bu wud mog bi akwiri-ney pur meno kem haf-kraun per paketa. Es osobem forte e rigide." | - Написавший это письмо, по-видимому, располагает средствами, - заметил я, пытаясь подражать приемам моего друга. - Такая бумага стоит не меньше полкроны за пачку. Очень уж она прочная и плотная. | -El hombre que la escribió está en buenas condiciones económicas -comenté tratando de imitar el raciocinio de mi compañero-. Este papel no puede adquirirse por menos de media corona el paquete. Es peculiarmente grueso y resistente. |
| "Peculiar -- that is the very word," said Holmes. "It is not an English paper at all. Hold it up to the light." | "Osobe - to es exakte worda," Holms shwo. "It totem bu es inglish papir. Teni it kontra luma." | - Диковинная - самое подходящее слово, - заметил Холмс. - И это не английская бумага. Посмотрите ее на свет. | -Peculiar... ésa es la palabra exacta -dijo Holmes-. No es papel inglés. Colóquelo contra la luz. |
| I did so, and saw a large "E" with a small "g," a "P," and a large "G" with a small "t" woven into the texture of the paper. | Me zwo tak, e vidi gran "E" kun syao "g", "P" e gran "G" kun syao "t" texi-ney in surfas de papir. | Я так и сделал и увидел на бумаге водяные знаки: большое "Е и маленькое "g", затем "Р" и большое "G" с маленьким "t". | Lo hice y vi una E mayúscula con una g minúscula, una P y una G mayúsculas con una t minúscula, marcadas en la superficie del papel. |
| "What do you make of that?" asked Holmes. | "Kwo yu samaji fon to?" Holmes kwesti. | - Какой вывод вы можете из этого сделать? - спросил Холмс. | -¿Qué deduce de esto? -preguntó Holmes. |
| "The name of the maker, no doubt; or his monogram, rather." | "Nam de fabriker, sin duba; oda luy monograma, pyu-nem." | - Это несомненно имя фабриканта или, скорее, его монограмма. | -Es el nombre del fabricante, sin duda; o más bien, su monograma. |
| "Not at all. The 'G' with the small 't' stands for 'Gesellschaft,' which is the German for 'Company.' It is a customary contraction like our 'Co.' 'P,' of course, stands for 'Papier.' Now for the 'Eg.' Let us glance at our Continental Gazetteer." He took down a heavy brown volume from his shelves. "Eglow, Eglonitz -- here we are, Egria. It is in a German-speaking country -- in Bohemia, not far from Carlsbad. 'Remarkable as being the scene of the death of Wallenstein, and for its numerous glass-factories and paper-mills.' Ha, ha, my boy, what do you make of that?" His eyes sparkled, and he sent up a great blue triumphant cloud from his cigarette. | "Totem non. "G" kun "t" syao signifi "Gesellschaft" kel es doiche fo "Firma". Es pinchan abreviasion kom nuy "Co". "P", evidentem, signifi "Papir". Nau vidi "Eg". Nu kan ba nuy "Kontinentike geografike info-kitaba.” Lu pren nich fon suy tanas den grave brun tom. "Eglow, Eglonitz... Walaa: Egria. It es in doiche-shwo-ke landa - in Bohemia, bu dalem fon Karlsbad. Merkival kom morta-loko de Wallenshtain, e por suy menga-ney glas- e papir-fabrikas. Ha-ha, may boy, kwo yu samaji fon to?" Luy okos brili e lu sendi uupar den gran blu triumfi-she badal fon suy sigareta. | - Вот и ошиблись! Большое "G" с маленьким "t" - это сокращение "Gesellschaft", что по-немецки означает "компания". Это обычное сокращение, как наше "Ко". "Р", конечно, означает "Papier", бумага. Расшифруем теперь "Е". Заглянем в иностранный географический справочник... - Он достал с полки тяжелый фолиант в коричневом переплете. - Eglow, Eglonitz... Вот мы и нашли: Egeria. Это местность, где говорят по-немецки, в Богемии, недалеко от Карлсбада. Место смерти Валленштейна, славится многочисленными стекольными заводами и бумажными фабриками... Ха-ха, мой мальчик, какой вы из этого делаете вывод? - Глаза его сверкнули торжеством, и он выпустил из своей трубки большое синее облако. | -De ningún modo. La G mayúscula con la t minúscula significan Gesellschaft, que es el equivalente en alemán de Compañía. Es la abreviatura acostumbrada, equivalente a nuestra Cía. La P, desde luego, significa Papier. Ahora veamos lo de la Eg. Consultemos nuestra Guía continental -bajó un pesado volumen marrón de uno de los anaqueles-. Eglow, Eglonitz... aquí estamos, Egria. Es un país en que hablan alemán... en Bohemia, no lejos de Carlsbad. "Notable por haber sido la escena de la muerte de Wallenstein, y por sus numerosas fábricas de vidrio y de papel." ¡Ja! ¡Ja! ¿Qué le parece eso, hijo mío? -sus ojos brillaban y arrojó una gran nube azulosa de su cigarrillo. |
| "The paper was made in Bohemia," I said. | "Papir bin fabriki-ney in Bohemia," me shwo. | - Бумага изготовлена в Богемии, - сказал я. | -El papel fue hecho en Bohemia -exclamé. |
| "Precisely. And the man who wrote the note is a German. Do you note the peculiar construction of the sentence -- 'This account of you we have from all quarters received.' A Frenchman or Russian could not have written that. It is the German who is so uncourteous to his verbs. It only remains, therefore, to discover what is wanted by this German who writes upon Bohemian paper and prefers wearing a mask to showing his face. And here he comes, if I am not mistaken, to resolve all our doubts." | "Exaktem. E jen kel skribi-te nota es doiche. Ob yu merki osobe konstrukta de frasa - 'Sey rakonta om yu fon oli taraf nu he resivi'. Franse oda ruski bu wud mog skribi to. Doiches hi trati swa-ney zwo-worda tanto bulatifem. It resti sol, ergo, tu deskovri kwo gei yao bay sey doichejen kel skribi on Bohemia-ney papir e preferi porti maska kem diki suy fasa. E walaa lu lai, si me bu galti, fo resolvi oli nuy duba." | - Именно. А человек, написавший записку, немец. Вы замечаете странное построение фразы: "Такой отзыв о вас мы со всех сторон получали"? Француз или русский не мог бы так написать. Только немцы так бесцеремонно обращаются со своими глаголами. Следовательно, остается только узнать, что нужно этому немцу, который пишет на богемской бумаге и предпочитает носить маску, лишь бы не показывать своего лица... Вот и он сам, если я не ошибаюсь. Он разрешит все наши сомнения. | -Precisamente. Y el hombre que escribió la nota es alemán. Note la construcción un poco forzada de esa frase: "Estos datos de usted de todas partes hemos recibido". Un francés o un ruso no hubiera escrito así. Es el alemán quien cambia la construcción de las frases en esa forma. Sólo queda, por tanto, descubrir qué desea este alemán que escribe en papel bohemio y que prefiere usar una máscara a mostrar su rostro. Y aquí viene, si no me equivoco, a resolver todas nuestras dudas. |
 |
| As he spoke there was the sharp sound of horses' hoofs and grating wheels against the curb, followed by a sharp pull at the bell. Holmes whistled. | Wen lu shwo, nu audi suon agude de kaval-huf e rotas skwili-she kontra kamina-borda, sekwi-ney bay agude tiras de glok. Holms wisli-ki. | Мы услышали резкий стук лошадиных копыт и визг колес, скользнувших вдоль ближайшей обочины. Вскоре затем кто-то с силой дернул звонок. Холмс присвистнул. | Se escuchó el ruido claro de las herraduras de los caballos y el rozar de las ruedas sobre el pavimento, seguidos por el llamado brusco de la campanilla. Holmes silbó. |
| "A pair, by the sound," said he. "Yes," he continued, glancing out of the window. "A nice little brougham and a pair of beauties. A hundred and fifty guineas apiece. There's money in this case, Watson, if there is nothing else." | "Para kaval, suon indiki se," lu shwo. "Ya," lu kontinu, al kan fon winda. "Prival syao keb e para de jamilas. Sto petshi gini per un. Sey kasu gwansi mani, Wotson, mani enikas." | - Судя по звуку, парный экипаж... Да, - продолжал он, выглянув в окно, - изящная маленькая карета и пара рысаков... по сто пятьдесят гиней каждый. Так или иначе, но это дело пахнет деньгами, Уотсон. | -Son dos caballos, lo deduzco por el ruido de las pisadas -dijo-. Sí -continuó, asomándose por la ventana-. Es un elegante carruaje con dos verdaderos ejemplares equinos. Cuando menos de ciento cincuenta guineas cada uno. En este caso hay dinero, Watson, a falta de otra cosa. |
| "I think that I had better go, Holmes." | "Shayad es pyu hao ke me go, Holms." | - Я думаю, что мне лучше уйти, Холмс? | -Creo que será mejor que me vaya, Holmes. |
| "Not a bit, Doctor. Stay where you are. I am lost without my Boswell. And this promises to be interesting. It would be a pity to miss it." | "Ga non, doktor. Resti wo yu es. Me es lusi-ney sin may biografier. E dela suli bi interes-ney. Wud bi afsos si yu paslasi it." | - Нет, нет, оставайтесь! Что я стану делать без моего биографа? Дело обещает быть интересным. Будет жаль, если вы пропустите его. | -De ningún modo, doctor. Quédese donde está. Esto promete ser interesante. Sería una lástima que se lo perdiera. |
| "But your client --" | "Bat yur klienta ..." | - Но ваш клиент... | -Pero... un cliente... |
| "Never mind him. I may want your help, and so may he. Here he comes. Sit down in that armchair, Doctor, and give us your best attention." | "Bu dumi om lu. Me mog nidi yur helpa, e lu toshi. Walaa lu lai. Sidi in toy brachastula, doktor, e atenti ba gro." | - Ничего, ничего. Мне может понадобиться ваша помощь, и ему тоже... Ну, вот он идет. Садитесь в это кресло, доктор, и будьте очень внимательны. | -No se preocupe por él. Quizá yo necesite su ayuda, o quizás él mismo la requiera. Aquí viene. Siéntese en ese sillón, doctor, y préstenos toda su atención. |
| A slow and heavy step, which had been heard upon the stairs and in the passage, paused immediately outside the door. Then there was a loud and authoritative tap. | Lente e grave stepas ke bin audi-ney on sulam e in koridor, stopi yus ausen dwar. Poy oni audi laute e komandalik tuka. | Медленные, тяжелые шаги, которые мы слышали на лестнице и в коридоре, затихли перед самой нашей дверью. Затем раздался громкий и властный стук. | Unos pasos lentos y pesados, que se habían escuchado en las escaleras y en el corredor, se detuvieron exactamente frente a nuestra puerta. Entonces se escuchó un llamado brusco e imperativo. |
| "Come in!" said Holmes. | "Zin!" Holms shwo. | - Войдите! - сказал Холмс. | -¡Pase! -ordenó Holmes. |
| A man entered who could hardly have been less than six feet six inches in height, with the chest and limbs of a Hercules. His dress was rich with a richness which would, in England, be looked upon as akin to bad taste. Heavy bands of astrakhan were slashed across the sleeves and fronts of his double-breasted coat, while the deep blue cloak which was thrown over his shoulders was lined with flame-colored silk and secured at the neck with a brooch which consisted of a single flaming beryl. Boots which extended halfway up his calves, and which were trimmed at the tops with rich brown fur, completed the impression of barbaric opulence which was suggested by his whole appearance. He carried a broad-brimmed hat in his hand, while he wore across the upper part of his face, extending down past the cheekbones, a black vizard mask, which he had apparently adjusted that very moment, for his hand was still raised to it as he entered. From the lower part of the face he appeared to be a man of strong character, with a thick, hanging lip, and a long, straight chin suggestive of resolution pushed to the length of obstinacy. | Ti zin na man apena es meno kem 6 fut e 6 incha gao, kun sina e membas de Herkules. Suy klaida es riche, bat do tal richitaa kel wud bi, in Ingland, opini-ney kom simili-she bade gusta. Grave bandas de astrakan es suti-ney oblikwem on manshas e fasadas de suy palto do dwa buton-fila, duran ke tumblu mantela lansi-ney on suy plechas es subkapri-ney bay flama-kolor-ney silka e fixi-ney pa galsa bay klaspa do unple flami-she berila. Butas, kel extendi til mida de ikras e kel es orni-ney pa uupara bay riche brun farwa, kompletisi impresion de barbare luxitaa ke ol suy aspekta mah-fai. Lu teni shapa do chaure borda in handa, e uupare parta de suy fas es kovren bay swate maska kel extendi nich pas wanga-ostas. Den maska lu semblem yus ajusti-te, bikos suy handa es haishi lifti-ney a it wen lu zin. Judi-yen bay niche parta de fas, lu sembli bi manjen do forte karakter: grose ragi-she laba e longe rekte chibuk sugesti resolutitaa til ziditaa. | Вошел человек ростом едва ли меньше шести футов и шести дюймов, геркулесовского сложения. Он был одет роскошно, но эту роскошь сочли бы в Англии вульгарной. Рукава и отвороты его двубортного пальто были оторочены тяжелыми полосами каракуля; темно-синий плащ, накинутый на плечи, был подбит огненно-красным шелком и застегнут на шее пряжкой из сверкающего берилла. Сапоги, доходящие до половины икр и обшитые сверху дорогим коричневым мехом, дополняли то впечатление варварской пышности, которое производил весь его облик. В руке он держал широкополую шляпу, а верхняя часть его лица была закрыта черной маской, опускавшейся ниже скул. Эту маску, походившую на забрало, он, очевидно, только что надел, потому что, когда он вошел, рука его была еще поднята. Судя по нижней части лица, это был человек сильной воли: толстая выпяченная губа и длинный прямой подбородок говорили о решительности, переходящей в упрямство. | Entró un hombre que difícilmente medía menos de dos metros de estatura, con el pecho y las extremidades de un Hércules. Su apariencia era la de un personaje rico, con una ostentación que en Inglaterra se habría considerado muy cercana al mal gusto. Gruesas bandas de astracán atravesaban las mangas y el frente de su gabán cruzado, mientras que su gran capa de un paño azul índigo, estaba ribeteada y forrada con seda de color rojo subido. La aseguraba a su cuello con un broche que tenía una solitaria y gigantesca aguamarina. Las elegantes botas que se extendían hasta la mitad de la pantorrilla, completaban la impresión de bárbara opulencia que sugería toda su apariencia. Llevaba en la mano un sombrero de ala ancha y su rostro estaba casi oculto tras una gran máscara negra, en forma de antifaz, que parecía haberse colocado en aquel momento, pues, al entrar, todavía tenía levantada la mano hacia la máscara. La parte inferior de la cara, que quedaba al descubierto, revelaba un hombre de carácter fuerte, con labios gruesos y prominentes, y una barbilla larga y puntiaguda que sugería una resolución rayana en la necedad. |
| "You had my note?" he asked with a deep harsh voice and a strongly marked German accent. "I told you that I would call." He looked from one to the other of us, as if uncertain which to address. | "Yu resivi-te may skriba?" lu kwesti bay glube e rauke vos kun forte doiche aksenta. "Me shwo-te a yu, ke me ve lai." Lu kan-kan nu fon un a otre, kwasi buserte, den hu adresi. | - Вы получили мою записку? - спросил он низким, грубым голосом с сильным немецким акцентом. - Я сообщал, что приду к вам. - Он смотрел то на одного из нас, то на другого, видимо не зная, к кому обратиться. | -¿Recibió usted mi nota? -preguntó con voz áspera y profunda y con acento alemán muy marcado-. En ella le avisaba que vendría. Nos miró a los dos, sin saber a quién dirigirse. |
| "Pray take a seat," said Holmes. "This is my friend and colleague, Dr. Watson, who is occasionally good enough to help me in my cases. Whom have I the honor to address?" | "En-sidi, plis," Holms shwo. "Se es may amiga e kompanion, Dr. Wotson kel es koyves tanto karim ke ta helpi me in may gunsa. Kun hu me hev honor de kunshwo?” | - Садитесь, пожалуйста. - сказал Холмс. - Это мой друг и товарищ, доктор Уотсон. Он так добр, что иногда помогает мне в моей работе. С кем имею честь говорить? | -Le suplico que tome asiento -dijo Holmes-. Éste es mi amigo el doctor Watson, quien en algunas ocasiones ha tenido la bondad de ayudarme a solucionar mis casos. ¿A quién tengo el honor de dirigirme? |
| "You may address me as the Count Von Kramm, a Bohemian nobleman. I understand that this gentleman, your friend, is a man of honor and discretion, whom I may trust with a matter of the most extreme importance. If not, I should much prefer to communicate with you alone." | "Yu mog adresi me kom Komta Fon Kramm, noble Bohemia-jen. Me nadi ke sey sinior, yur amiga, es jen do honor e chaukitaa, a kel me mog konfidi dela do extreme muhimtaa. Si non, me'd gro-preferi komuniki kun yu sole." | - Вы можете считать, что я граф фон Крамм, богемский дворянин. Полагаю, что этот джентльмен, ваш друг, - человек, достойный полного доверия, и я могу посвятить его в дело чрезвычайной важности? Если это не так, я предпочел бы беседовать с вами наедине. | -Habla usted con el conde Von Kramm, un noble bohemio. Tengo entendido que este caballero, su amigo, es un hombre de honor y discreción, en cuya presencia puedo hablar sobre un asunto de la más grande importancia. Si no, preferiría hablar a solas con usted. |
| I rose to go, but Holmes caught me by the wrist and pushed me back into my chair. "It is both, or none," said he. "You may say before this gentleman anything which you may say to me." |
Me en-stan fo go, bat Holms kapti me pa polsa e pushi me bak in may stula. "Es oda nu ambi, oda nulwan," lu shwo. "Yu mog shwo bifoo sey sinior olo ke yu mog shwo a me." |
Я встал, чтобы уйти, но Холмс схватил меня за руку и толкнул обратно в кресло: - Говорите либо с нами обоими, либо не говорите. В присутствии этого джентльмена вы можете сказать все, что сказали бы мне с глазу на глаз. |
Me levanté para irme, pero Holmes me tomó del brazo y me obligó a volver a instalarme en el sillón. -Los dos o ninguno -dijo-. Puede usted decir ante este caballero cualquier cosa que pueda decirme a mí. |
| The Count shrugged his broad shoulders. "Then I must begin," said he, "by binding you both to absolute secrecy for two years; at the end of that time the matter will be of no importance. At present it is not too much to say that it is of such weight it may have an influence upon European history." |
Komta ek-lifti suy chaure plechas. "Also me mus begin," lu shwo, "al obligi yu oli dwa a absolute sekretnesa duran dwa yar; in fin de toy taim dela bu ve bi muhim. Nau bu es troisa tu shwo ke it hev tal gravitaa, ke it mog influsi Europa-ney historia." |
Граф пожал широкими плечами. - В таком случае я должен прежде всего взять с вас обоих слово, что дело, о котором я вам сейчас расскажу, останется в тайне два года. По прошествии двух лет это не будет иметь значения. В настоящее время я могу, не преувеличивая, сказать: вся эта история настолько серьезна, что может отразиться на судьбах Европы. |
El conde encogió sus anchos hombros. -Entonces empezaré por suplicar a ustedes absoluto silencio respecto al asunto que me trae aquí, dentro de los dos próximos años. Al final de ese tiempo, el asunto ya no tendrá importancia. Por el momento debo señalar que no es exagerado afirmar que la cuestión es de tal magnitud que podría influir en la historia europea. |
| "I promise," said Holmes. | "Me wadi," Holms shwo. | - Даю слово, - сказал Холмс. | -Prometo discreción -aseguró Holmes. |
| "And I." | "Me toshi." | - И я. | -Y yo también. |
| "You will excuse this mask," continued our strange visitor. "The august person who employs me wishes his agent to be unknown to you, and I may confess at once that the title by which I have just called myself is not exactly my own." | "Pardoni sey maska," nuy ajibe visiter kontinu. "Gro-eminente persona, kel betaski me, yao ke suy agenta es bukonen a yu, e me mog konfesi tuy ke titla bay kel me yus he nami swa bu es exaktem may prope." | - Простите мне эту маску, - продолжал странный посетитель. - Августейшее лицо, по поручению которого я действую, пожелало, чтобы его доверенный остался для вас неизвестен, и я должен признаться, что титул, которым я себя назвал, не совсем точен. | -Ustedes perdonarán esta máscara -continuó nuestro extraño visitante-. La augusta persona que me emplea desea que su agente sea desconocido para ustedes, y debo confesarles que el título que yo mismo me he dado hace un momento no es precisamente el mío. |
| "I was aware of it," said Holmes drily. | "Me merki-te se," Holms shwo lengem. | - Это я заметил, - сухо сказал Холмс. | -Lo comprendí, desde luego -dijo Holmes secamente. |
| "The circumstances are of great delicacy, and every precaution has to be taken to quench what might grow to be an immense scandal and seriously compromise one of the reigning families of Europe. To speak plainly, the matter implicates the great House of Ormstein, hereditary kings of Bohemia." | "Halat es gro-delikate, e oni mus fai oli chauka-stepa, dabe tushi to kel wud mog kresi inu gro-skandal e kel mog dusfamisi seriosem un fon regi-she familias de Europa. Shwo-yen kurtem, toy dela gwansi mahan Dom de Ormstain, herede regas de Bohemia." | - Обстоятельства очень щекотливые, и необходимо принять все меры, чтобы из-за них не разросся огромный скандал, который мог бы сильно скомпрометировать одну из царствующих династий Европы. Говоря проще, дело связано с царствующим домом Ормштейнов, королей Богемии. | -Las circunstancias son muy delicadas y deben tomarse todas las precauciones para evitar lo que amenaza ser un inminente escándalo y que podría comprometer seriamente a una de las familias reinantes de Europa. Para hablar francamente, el asunto gira en torno de la gran Casa de Ormstein, soberanos de Bohemia por generaciones. |
| "I was also aware of that," murmured Holmes, settling himself down in his armchair and closing his eyes. | "Me suposi-te yus to," Holms murmuri, al instali swa in brachastula e al klosi okos. | - Так я и думал, - пробормотал Холмс, поудобнее располагаясь в кресле и закрывая глаза. | -También me di cuenta de eso -murmuró Holmes, sumiéndose en su sillón y cerrando los ojos. |
| Our visitor glanced with some apparent surprise at the languid, lounging figure of the man who had been no doubt depicted to him as the most incisive reasoner and most energetic agent in Europe. Holmes slowly reopened his eyes and looked impatiently at his gigantic client. | Nuy visiter kan kun vidi-ney surprisa an mlan, lagem sidi-she figura de man ke oni sin duba deskribi-te a lu kom zuy yarke resoni-sha e zuy energike detektif de Europa. Holmes riofni lentem suy okos e kan nosabrem suy gigantike klienta. | Посетитель с явным удивлением посмотрел на лениво развалившегося, равнодушного человека, которого ему, несомненно, описали как самого проницательного и самого энергичного из всех европейских сыщиков. Холмс медленно открыл глаза и нетерпеливо посмотрел на своего тяжеловесного клиента. | Nuestro visitante miró, sorprendido, la figura lánguida y perezosa del hombre que le había sido descrito como el razonador más genial y el agente investigador más activo de Europa. Holmes abrió lentamente los ojos y miró con impaciencia a su cliente. |
| "If your Majesty would condescend to state your case," he remarked, "I should be better able to advise you." | "Si Yur Mahantaa wud mog kondesendi expliki yur kasu," lu remarki, "fo me wud bi pyu fasile, tu fai konsila a yu." | - Если ваше величество соблаговолите посвятить нас в свое дело, - заметил он, - мне легче будет дать вам совет. | -Si Su Majestad tiene la bondad de explicarme su problema, podré aconsejarle mejor. |
| The man sprang from his chair and paced up and down the room in uncontrollable agitation. Then, with a gesture of desperation, he tore the mask from his face and hurled it upon the ground. "You are right," he cried; "I am the King. Why should I attempt to conceal it?" |
Man en-stan pa salta fon stula e begin go-go tra shamba pa gro-agita. Dan, kun denada-ney jesta, lu ek-depon maska fon fas e shwai it on poda. "Yu es prave," lu exklami; "Me es Rego. Way me mus trai ahfi se?" |
Посетитель вскочил со стула и принялся шагать по комнате в сильном возбуждении. Затем с жестом отчаяния он сорвал с лица маску и швырнул ее на пол. - Вы правы, - воскликнул он, - я король! Зачем мне пытаться скрывать это? |
El hombre se levantó de su silla de un salto y empezó a recorrer la habitación de un lado a otro, con muestras de agitación incontrolable. Entonces, con un gesto de desesperación, se arrancó la máscara del rostro y la arrojó al suelo. -Tiene razón -gritó-, soy el rey. ¿Para qué tratar de ocultarlo? |
| "Why, indeed?" murmured Holmes. "Your Majesty had not spoken before I was aware that I was addressing Wilhelm Gottsreich Sigismond von Ormstein, Grand Duke of Cassel-Felstein, and hereditary King of Bohemia." | "Ver, way?" Holms murmuri. "Yur Mahantaa haishi bu en-shwo-te wen me yo jan-te ke me adresi Wilhelm Gotsraih Sigismond von Ormstain, mahan Duko de Kasel-Felstain e herede Rego de Bohemia." | - Действительно, зачем? Ваше величество еще не начали говорить, как я уже знал, что передо мной Вильгельм Готтсрейх Сигизмунд фон Ормштейн, великий князь Кассель-Фельштейнский и наследственный король Богемии. | -Es cierto, ¿para qué? -murmuró Holmes-. Su Majestad no había hablado aún y yo ya sabía que me estaba dirigiendo a Wilhelm Gottsreich Sigismond von Ormstein, gran duque de Cassel-Felstein y rey de Bohemia por herencia. |
| "But you can understand," said our strange visitor, sitting down once more and passing his hand over his high white forehead, "you can understand that I am not accustomed to doing such business in my own person. Yet the matter was so delicate that I could not confide it to an agent without putting myself in his power. I have come incognito from Prague for the purpose of consulting you." | "Bat yu mog samaji," nuy ajibe visiter shwo al en-sidi snova e al muvi suy handa sobre suy gao e blan fronta, "yu mog samaji, ke me bu hev abyas de zun tal dela pa selfa. Yedoh dela es tanto delikate, ke me bu wud mog konfidi it a polis-agenta sin riska de geti sub suy mahta. Me he lai ahfem fon Praha, dabe pai konsulta fon yu." | - Но вы понимаете, - сказал наш странный посетитель, снова усевшись и поводя рукой по высокому белому лбу, - вы понимаете, что я не привык лично заниматься такими делами! Однако вопрос настолько щекотлив, что я не мог доверить его кому-нибудь из полицейских агентов, не рискуя оказаться в его власти. Я приехал из Праги инкогнито специально затем, чтобы обратиться к вам за советом. | -Debe comprender -dijo nuestro extraño visitante, sentándose de nuevo y pasando la mano sobre su ancha y blanca frente-, debe comprender que no estoy acostumbrado a hacer estos negocios personalmente. Sin embargo, el asunto era tan delicado que no quise confiarlo a un agente. Eso habría significado quedar a su merced. He venido de incógnito, desde Praga, con el objeto de consultarle a usted. |
| "Then, pray consult," said Holmes, shutting his eyes once more. | "Dan, pai it, bi karim," Holms shwo, al klosi snova suy okos. | - Пожалуйста, обращайтесь, - сказал Холмс, снова закрывая глаза. | -Entonces, le suplico que haga su consulta -dijo Holmes, cerrando los ojos una vez más. |
| "The facts are briefly these: Some five years ago, during a lengthy visit to Warsaw, I made the acquaintance of the wellknown adventuress, Irene Adler. The name is no doubt farmiliar to you." | "Faktas es brevem tal: sirke pet yar bak, duran longe visita in Varshava, me en-koni-te den hao jan-ney dusaventurnik Iren Adler. Nam es sin duba koni-ney a yu." | - Факты вкратце таковы: лет пять назад, во время продолжительного пребывания в Варшаве, я познакомился с хорошо известной авантюристкой Ирэн Адлер. Это имя вам, несомненно, знакомо? | -Los hechos, en concreto, son los siguientes: hace unos cinco años, durante una prolongada visita a Varsovia, trabé conocimiento con la bien conocida aventurera Irene Adler. El nombre es, sin duda alguna, familiar para usted. |
| "Kindly look her up in my index, Doctor," murmured Holmes without opening his eyes. For many years he had adopted a system of docketing all paragraphs concerning men and things, so that it was difficult to name a subject or a person on which he could not at once furnish information. In this case I found her biography sandwiched in between that of a Hebrew rabbi and that of a staff-commander who had written a monograph upon the deep-sea fishes. | "Bi karim, shuki ela in may kataloga, doktor," Holms murmuri sin ofni okos. Duran mucho yar lu he adopti sistema de registring de faktas gwansi-she jenes e kosas, also es mushkile tu nami tema oda persona, om kel lu bu wud mog tuy furni informa. In sey kasu me findi suy biografia inter toy-la de ivri rabin e toy-la de staba-shefa kel he skribi monografia om fishes de glube mar. | - Будьте любезны, доктор, посмотрите в моей картотеке, - пробормотал Холмс, не открывая глаз. Много лет назад он завел систему регистрации разных фактов, касавшихся людей и вещей, так что трудно было назвать лицо или предмет, о которых он не мог бы сразу дать сведения. В данном случае я нашел биографию Ирэн Адлер между биографией еврейского раввина и биографией одного начальника штаба, написавшего труд о глубоководных рыбах. | -Tenga la bondad de ver qué dice mi índice sobre ella, doctor -murmuró Holmes sin abrir los ojos. Durante muchos años había adoptado el sistema de anotar todos los párrafos referentes a hombres y cosas que se publicaban en los periódicos, de tal modo que era difícil mencionar un tema o a una persona sin que él pudiera contar de inmediato con información al respecto. En este caso, encontré la biografía de la mujer entre la de un rabí hebreo y la de un marino que había escrito una monografía sobre los peces que habitan en los mares profundos. |
| "Let me see!" said Holmes. "Hum! Born in New Jersey in the year 1858. Contralto -- hum! La Scala, hum! Prima donna Imperial Opera of Warsaw -- yes! Retired from operatic stage -- ha! Living in London -- quite so! Your Majesty, as I understand, became entangled with this young person, wrote her some compromising letters, and is now desirous of getting those letters back." | "Lasi me kan!" Holms shwo. "Hm! Janmi in Nyu Jersi in yar 1858. Kontralto – hm! La Skala, hm! Primadona de Imperator-ney Opera in Varshava – ya! Kwiti opera-ney skena – ha! Residi in London – ga tak! Yur Mahantaa, kom me samaji, zin-te relatas kun sey yunge persona, skribi-te a ela letas do posible dusfama, e nau wud yao pai toy letas bak. | - Покажите-ка, - сказал Холмс. - Гм! Родилась в Нью-Джерси в 1858 году. Контральто, гм... Ла Скала, так-так!.. Примадонна императорской оперы в Варшаве, да! Покинула оперную сцену, ха! Проживает в Лондоне... совершенно верно! Ваше величество, насколько я понимаю, попали в сети к этой молодой особе, писали ей компрометирующие письма и теперь желали бы вернуть эти письма. | -¡Déjeme ver! -exclamó Holmes-. ¡Hum! Nació en Nueva Jersey en el año de 1858. Contralto... ¡hum! La Scala... ¡hum! Prima donna de la Opera Imperial de Varsovia... ¡sí! Retirada de la escena... ¡ajá! Viviendo en Londres actualmente... ¡eso es! Su Majestad, entiendo, se mezcló con esta joven, le escribió algunas cartas comprometedoras y ahora está deseoso de recobrar esas cartas. |
| "Precisely so. But how --" | "Exaktem tak. Bat komo..." | - Совершенно верно. Но каким образом? | -Precisamente. Pero ¿cómo...? |
| "Was there a secret marriage?" | "Ob ye-te sekret-ney gama?" | - Вы тайно женились на ней? | -¿Hubo un matrimonio secreto? |
| "None." | "Nul." | - Нет. | -No. |
| "No legal papers or certificates?" | "Nul jura-ney papir o dokumenta?" | - Никаких документов или свидетельств? | -¿Nada de papeles legales o certificados? |
| "None." | "Nul." | - Никаких. | -Ninguno. |
| "Then I fail to follow your Majesty. If this young person should produce her letters for blackmailing or other purposes, how is she to prove their authenticity?" | "Dan me fali samaji yur Mahantaa. Si sey yunge persona wud yao utili letas fo shantaja oda fo koy otre gola, komo ela mog pruvi ley autentikitaa?" | - В таком случае, я вас не понимаю, ваше величество. Если эта молодая женщина захочет использовать письма для шантажа или других целей, как она докажет их подлинность? | -Entonces, no acierto a comprender a Su Majestad. Si esta joven presentara sus cartas para realizar un chantaje, o con cualquier otro propósito, ¿cómo iba a probar su autenticidad? |
| "There is the writing." | "May skribitip." | - Мой почерк. | -Por la escritura. |
| "Pooh, pooh! Forgery." | "Pu, pu! Falsifika." | - Пустяки! Подлог. | -¡Bah! Falsificada. |
| "My private note-paper." | "May private nota-papir." | - Моя личная почтовая бумага. | -Mi papel privado. |
| "Stolen." | "Chori-ney." | - Украдена. | -Robado. |
| "My own seal." | "May prope sigla." | - Моя личная печать. | -Mi propio sello. |
| "Imitated." | "Imiti-ney." | - Подделка. | -Imitado. |
| "My photograph." | "May foto." | - Моя фотография. | -Mi fotografía. |
| "Bought." | "Kupi-ney." | - Куплена. | -Comprada. |
| "We were both in the photograph." | "Nu ambi es in foto." | - Но мы сфотографированы вместе! | -Los dos estamos en la fotografía. |
| "Oh, dear! That is very bad! Your Majesty has indeed committed an indiscretion." | "Oo! To es gro-bade! Yur Mahantaa he verem zwo nochaukitaa." | - О-о, вот это очень плохо! Ваше величество действительно допустили большую оплошность. | -¡Ah, caramba! ¡Eso sí es terrible! Su Majestad cometió una tremenda indiscreción al fotografiarse así. |
| "I was mad -- insane." | "Me bin pagale por inluba." | - Я был без ума от Ирэн. | -Estaba enamorado... loco. |
| "You have compromised yourself seriously." | "Yu he nuksani swa seriosem." | - Вы серьезно себя скомпрометировали. | -Se ha comprometido muy seriamente. |
| "I was only Crown Prince then. I was young. I am but thirty now." | "Dan me bin sol kronprinsa. Me bin yunge. Iven nau me es apena do trishi yar." | - Тогда я был всего лишь кронпринцем. Я был молод. Мне и теперь только тридцать. | -En aquel entonces era sólo príncipe. Era joven. Aun ahora no tengo más que treinta años. |
| "It must be recovered." | "It mus bi pai-ney bak." | - Фотографию необходимо во что бы то ни стало вернуть. | -Esa fotografía debe recobrarse. |
| "We have tried and failed." | "Nu probi-te bat fali-te." | - Мы пытались, но нам не удалось. | -Hemos tratado de hacerlo, y hemos fracasado. |
| "Your Majesty must pay. It must be bought." | "Yur Mahantaa mus pagi. It mus bi kupi-ney." | - Ваше величество должны пойти на издержки: фотографию надо купить. | -Su Majestad tendrá que pagar. Debe ser comprada. |
| "She will not sell." | "Ela bu ve vendi." | - Ирэн не желает ее продавать. | -Ella no la venderá. |
| "Stolen, then." | "Dan, chori-ney." | - Тогда ее надо выкрасть. | Robada, entonces. |
| "Five attempts have been made. Twice burglars in my pay ransacked her house. Once we diverted her luggage when she travelled. Twice she has been waylaid. There has been no result." | "Ye-te pet proba. Dwa ves ti me pagi na jen beshuki-te elay dom. Un ves nu ridirigi-te elay bagaja al ke ela safari. Dwa ves nu fai-te ambush. Resulta yok." | - Было сделано пять попыток. Я дважды нанимал взломщиков, и они перерыли весь ее дом. Раз, когда она путешествовала, мы обыскали ее багаж. Дважды ее заманивали в ловушку. Мы не добились никаких результатов. | -Se han hecho cinco intentos. En dos ocasiones, ladrones a mi servicio han registrado su casa. Una vez le robamos el equipaje cuando iba de viaje. Dos veces la han registrado mujeres pagadas por mí. Sin resultado. |
| "No sign of it?" | "Ga yok?" | - Никаких? | -¿No hay rastros del retrato? |
| "Absolutely none." | "Totem yok." | - Абсолютно никаких. | -Absolutamente ninguno. |
| Holmes laughed. "It is quite a pretty little problem," said he. |
Holms fai hi-hi. "Es ya mushkile hi problema-ki." lu shwo. |
Холмс засмеялся. - Ничего себе задачка! - сказал он. |
Holmes se echó a reír. -Es un problemita bastante complicado -dijo. |
| "But a very serious one to me," returned the King reproachfully. | "Bat es gro-muhim fo me." Rego bakshwo reproshem. | - Но для меня это очень серьезная задача! - с упреком возразил король. | -Y muy serio para mí -contestó el rey en tono de reproche. |
| "Very, indeed. And what does she propose to do with the photograph?" | "Ver, gro. E kwo ela intenti zwo om toy foto?" | - Да, действительно. А что она намеревается сделать с фотографией? | -Mucho, realmente. ¿Y qué se propone hacer con la fotografía? |
| "To ruin me." | "Ruini me." | - Погубить меня. | -Arruinarme. |
| "But how?" | "Bat komo?" | - Но каким образом? | -Pero, ¿cómo? |
| "I am about to be married." | "Me sal gami." | - Я собираюсь жениться. | -Estoy a punto de casarme. |
| "So I have heard." | "Me audi-te se." | - Об этом я слышал. | -Eso he sabido. |
| "To Clotilde Lothman von Saxe-Meningen, second daughter of the King of Scandinavia. You may know the stnct principles of her family. She is herself the very soul of delicacy. A shadow of a doubt as to my conduct would bring the matter to an end." | "Den Klotilde Lotman fon Saxe-Meningen, dwa-ney docha de Rego de Skandinavia. Yu mog jan strikte prinsipes de suy familia. Ela es delikatitaa selfa. Iven syao shada de duba om may suluka mog finisi dela." | - На Клотильде Лотман фон Саксен-Менинген. Быть может, вы знаете строгие принципы этой семьи. Сама Клотильда - воплощенная чистота. Малейшая тень сомнения относительно моего прошлого привела бы к разрыву. | -Con Clotilde Lothman von Saxe-Meiningen, hija segunda del rey de Escandinavia. Quizá conozca usted los estrictos principios de su familia. Ella misma es la personificación de la delicadeza. Una sombra de duda en cuanto a mi conducta, pondría fin a nuestro compromiso matrimonial. |
| "And Irene Adler?" | "E Iren Adler?" | - А Ирэн Адлер? | -¿E Irene Adler? |
| "Threatens to send them the photograph. And she will do it. I know that she will do it. You do not know her, but she has a soul of steel. She has the face of the most beautiful of women, and the mind of the most resolute of men. Rather than I should marry another woman, there are no lengths to which she would not go -- none." | "Ela ugrosi sendi foto a li. E ela ve zwo se. Me jan, ke ela ve zwo se. Yu bu koni ela, bat ela hev atma aus stal. Ela hev fas de gro-jamile gina, bat menta de gro-resolute manjen. Dabe bu lasi me gami otre gina, ela mog zwo enisa - enisa hi." | - Она грозит, что пошлет фотоснимок родителям моей невесты. И пошлет, непременно пошлет! Вы ее не знаете. У нее железный характер. Да, да, лицо обаятельной женщины, а душа жестокого мужчины. Она ни перед чем не остановится, лишь бы не дать мне жениться на другой. | -Amenaza con enviarles la fotografía. Y lo hará. Sé muy bien que lo hará. Usted no la conoce, pero tiene un alma de acero. Tiene el rostro de la más hermosa de las mujeres y la mente del más resuelto de los hombres. Para evitar que yo me case con otra mujer, no hay extremos a los que ella no sea capaz de ir... no los hay. |
| "You are sure that she has not sent it yet?" | "Yu es serte, ke ela bu haishi sendi-te it?" | - Вы уверены, что она еще не отправила фотографию вашей невесте? | -¿Está seguro de que no la ha enviado todavía? |
| "I am sure." | "Me es serte." | - Уверен. | -Estoy seguro. |
| "And why?" | "E way?" | - Почему? | -¿Por qué? |
| "Because she has said that she would send it on the day when the betrothal was publicly proclaimed. That will be next Monday." | "Bikos ela he shwo, ke ela ve sendi it in dey, wen nuy dulhifa es publikem proklami-ney. To ve bi undi sekwi-she." | - Она сказала, что пошлет фотографию в день моей официальной помолвки. А это будет в ближайший понедельник. | -Porque me dijo que la enviaría el día que el matrimonio fuera proclamado públicamente. Eso será el próximo lunes. |
| "Oh, then we have three days yet," said Holmes with a yawn. "That is very fortunate, as I have one or two matters of importance to look into just at present. Your Majesty will, of course, stay in London for the present?" | "Oo, dan nu hev haishi tri dey," Holms shwo al guapi. "To es gro-hao, bikos me hev un oda dwa dela muhim fo zun nau hi. Yur Mahantaa ve resti, evidentem, in London fo nau?" | - О, у нас остается три дня! - сказал Холмс, зевая. - И это очень приятно, потому что сейчас мне надо заняться кое-какими важными делами. Ваше величество, конечно, останетесь пока что в Лондоне? | -¡Oh!, entonces nos quedan tres días aún -dijo Holmes con un bostezo-. Es una gran fortuna, pues tengo uno o dos asuntos de importancia que atender por el momento. Su Majestad, desde luego, pasará unos días en Londres, ¿no? |
| "Certainly. You will find me at the Langham under the name of the Count Von Kramm." | "Sertem. Yu ve findi me pa Lenghem hotel sub nam de Komta Fon Kram." | - Конечно. Вы можете найти меня в гостинице Лэнгхэм под именем графа фон Крамма. | -Ciertamente. Me encontrará en el Langham, bajo el nombre de conde Von Kramm. |
| "Then I shall drop you a line to let you know how we progress." | "Also me ve sendi yu nota-ki fo informi yu, komo nu progresi." | - В таком случае, я пришлю вам записочку - сообщу, как продвигается дело. | -Entonces lo visitaré para notificarle sobre el progreso de nuestras indagaciones. |
| "Pray do so. I shall be all anxiety." | "Fai tak, bi karim. Me es ya gro-agiti-ney." | - Очень прошу вас. Я так волнуюсь! | -Le ruego que lo haga. Vivo invadido por la ansiedad. |
| "Then, as to money?" | "Also, om mani?" | - Ну, а как насчет денег? | -¿Y qué me dice respecto al dinero? |
| "You have carte blanche." | "Spendi ba kwanto treba." | - Тратьте, сколько найдете нужным. Вам предоставляется полная свобода действий. | -Tiene usted carte blanche. |
| "Absolutely?" | "Absolutem?" | - Абсолютно? | -¿Absolutamente? |
| "I tell you that I would give one of the provinces of my kingdom to have that photograph." | "Me shwo a yu, ke me wud dai un provinsia de may regilanda fo hev toy foto." | - О, я готов отдать за эту фотографию любую из провинций моего королевства! | -Le aseguro que le daría una de las provincias de mi reino por esa fotografía. |
| "And for present expenses?" | "E fo nau-spendas?" | - А на текущие расходы? | -¿Y en lo que se refiere a los gastos de momento? |
| The King took a heavy chamois leather bag from under his cloak and laid it on the table. | Rego pren fon sub suy mantela den grave gamusa-ney bao e pon it on tabla. | Король достал из-за плаща тяжелый кожаный мешочек и положил его на стол. | El rey sacó una pesada bolsa de cuero del interior de su gabán y la colocó sobre la mesa. |
| "There are three hundred pounds in gold and seven hundred in notes," he said. | "Se es tristo paun in golda e semsto in bileta," lu shwo. | - Здесь триста фунтов золотом и семьсот ассигнациями, - сказал он. | -Hay trescientas libras en oro y setecientas en billetes -dijo. |
| Holmes scribbled a receipt upon a sheet of his note-book and handed it to him. | Holms skribi resivi-nota on lif de suy dafta e handi it a lu. | Холмс написал расписку на страничке своей записной книжки и вручил королю. | Holmes extendió un recibo por la cantidad en una hoja de papel y se lo entregó. |
| "And Mademoiselle's address?" he asked. | "E adres de mis?" lu kwesti. | - Адрес мадемуазель? - спросил он. | -¿Sabe usted cuál es el domicilio de la dama? -preguntó. |
| "Is Briony Lodge, Serpentine Avenue, St. John's Wood." | "Es Braioni-loj, Serpentain avenu, Sent-Jon’s Wud." | - Брайони-лодж, Серпантайн-авеню, Сент-Джонсвуд. | -Es Briony Lodge, Serpentine Avenue, St. John's Wood. |
| Holmes took a note of it. "One other question," said he. "Was the photograph a cabinet?" | Holms noti se. "Yoshi un kwesta," lu shwo. "Ob foto es do shamba-ney sais?" | Холмс записал. - И еще один вопрос, - сказал он. - Фотография была кабинетного размера? | Holmes tomó nota de aquellos datos. -Otra pregunta -dijo con aspecto pensativo-. ¿Era de cuerpo entero la fotografía? |
| "It was." | "Ya, es tal." | - Да, кабинетного. | |
| "Then, good-night, your Majesty, and I trust that we shall soon have some good news for you. And good-night, Watson," he added, as the wheels of the royal brougham rolled down the street. "If you wlll be good enough to call to-morrow afternoon at three o'clock I should like to chat this little matter over with you." | "Also, hao nocha, yur Mahantaa, e me kredi ke sun nu ve hev koy hao habar fo yu. E hao nocha, Wotson," lu adi, wen rotas de keb regale en-roli pa gata. "Bi karim, lai ba manya klok tri afte middey, me wud yao toki kun yu om sey dela-ki." | - А теперь доброй ночи, ваше величество, к я надеюсь, что скоро у нас будут хорошие вести... Доброй ночи, Уотсон, - добавил он, когда колеса королевского экипажа застучали по мостовой. - Будьте любезны зайти завтра в три часа, я бы хотел потолковать с вами об этом деле. | -Entonces, buenas noches, Su Majestad. Confío en que pronto tendremos buenas noticias para usted. Y buenas noches, Watson -añadió mientras el carruaje real se alejaba estrepitosamente-. Si tiene la bondad de visitarme mañana por la tarde, a las tres en punto, tendré mucho gusto en discutir este asunto con usted. |
| 2 | |||
| At three o'clock precisely I was at Baker Street, but Holmes had not yet returned. The landlady informed me that he had left the house shortly after eight o'clock in the morning. I sat down beside the fire, however, with the intention of awaiting him, however long he might be. I was already deeply interested in his inquiry, for, though it was surrounded by none of the grim and strange features which were associated with the two crimes which I have already recorded, still, the nature of the case and the exalted station of his client gave it a character of its own. Indeed, apart from the nature of the investigation which my friend had on hand, there was something in his masterly grasp of a situation, and his keen, incisive reasoning, which made it a pleasure to me to study his system of work, and to follow the quick, subtle methods by which he disentangled the most inextricable mysteries. So accustomed was I to his invariable success that the very possibility of his failing had ceased to enter into my head. | Klok tri exaktem me es pa Beiker-strit, bat Holms bu returni-te haishi. Domgina informi me, ke lu he kwiti dom sun afte klok ot pa sabah. Me en-sidi bli agni, yedoh, kun intenta finweiti lu, komo unkwe longem treba weiti. Me yo fai interes glube om suy investiga, bikos, obwol it bu hev toy glume e ajibe treta ke ti me yo registri na dwa krimen hev-te, natura de sey kasu e gao posision de suy klienta mah it nopinchan. Ver, apartem fon natura de investiga ke may amiga zai fai, ye koysa in suy master-ney graspa de situasion e in suy agude e yarke resoning kel mah me jui al studi luy sistema de gunsa e al sekwi kway, kushale metodas bay kel lu detanglisi noresolvibile misterias. Me es tanto abyas-ney a suy sempre-ney sukses ke iven posiblitaa de suy fala bu zin may kapa. | Ровно в три часа я был на Бейкер-стрит, но Холмс еще не вернулся. Экономка сообщила мне, что он вышел из дому в начале девятого. Я уселся у камина с намерением дождаться его, сколько бы мне ни пришлось ждать. Я глубоко заинтересовался его расследованием, хотя оно было лишено причудливых и мрачных черт, присущих тем двум преступлениям, о которых я рассказал в другом месте. Но своеобразные особенности этого случая и высокое положение клиента придавали делу необычный характер. Если даже оставить в стороне самое содержание исследования, которое производил мой друг, - как удачно, с каким мастерством он сразу овладел всей ситуацией и какая строгая, неопровержимая логика была в его умозаключениях! Мне доставляло истинное удовольствие следить за быстрыми, ловкими приемами, с помощью которых он разгадывал самые запутанные тайны. Я настолько привык к его неизменным триумфам, что самая возможность неудачи не укладывалась у меня в голове. | A las tres en punto del día siguiente estaba yo en la casa de Baker Street, pero Holmes no había vuelto aún. La patrona me informó que había salido de la casa poco después de las ocho de la mañana. Me senté cerca del fuego, sin embargo, con intención de esperarlo por mucho que tardara en volver. El nuevo caso había despertado profundamente mi interés, porque aun cuando no estaba rodeado de la tragedia y de los aspectos extraños de los dos crímenes en que yo había intervenido antes, la naturaleza del caso y la importancia de su cliente le daban un interés especial a mis ojos. Además, aparte de la naturaleza de la investigación que mi amigo tenía a mano, había algo tan maravilloso en su magistral dominio de las situaciones y en su agudo e incisivo razonamiento, que para mí era un placer poder estudiar su sistema de trabajo y seguir los métodos rápidos y sutiles por medio de los cuales desentrañaba los más confusos misterios. Tan acostumbrado estaba yo a su éxito invariable, que la simple posibilidad de un fracaso me resultaba inconcebible. |
| It was close upon four before the door opened, and a drunkenlooking groom, ill-kempt and side-whiskered, with an inflamed face and disreputable clothes, walked into the room. Accustomed as I was to my friend's amazing powers in the use of disguises, I had to look three times before I was certain that it was indeed he. With a nod he vanished into the bedroom, whence he emerged in five minutes tweed-suited and respectable, as of old. Putting his hands into his pockets, he stretched out his legs in front of the fire and laughed heartily for some minutes. | Es bli klok char wen dwar ofni e den shamba zin pyan-si kavalyuan, yeroshi-ney e wanga-har-ney, do inflami-ney fas e lao povre klaida. Obwol me es abyasen a may-amiga-ney astoni-she kapablitaa de ahfi-klaidi, me majbur kan tri ves bifoo ke me es serte, ke es verem lu. Kun ek-noda lu desapari in somnishamba, fon wo lu riapari afte pet minuta, klaidi-ney in twid-kostum e hao-aspekti-she, kom sempre. Al sovi suy handas in poshes, lu extendi suy gambas bifoo agni e fai hi-hi kordialem duran kelke minuta. | Было около четырех часов, когда дверь отворилась и в комнату вошел подвыпивший грум, с бакенбардами, с растрепанной шевелюрой, с воспаленным лицом, одетый бедно и вульгарно. Как ни привык я к удивительной способности моего друга менять свой облик, мне пришлось трижды вглядеться, прежде чем я удостоверился, что это действительно Холмс. Кивнув мне на ходу, он исчез в своей спальне, откуда появился через пять минут в темном костюме, корректный, как всегда. Сунув руки в карманы, он протянул ноги к пылающему камину и несколько минут весело смеялся. | Fue cerca de las cuatro de la tarde cuando se abrió la puerta y entró en la habitación un mozo de caballerizas, sucio, barbudo, con aspecto alcohólico, rostro abotagado y ropas destrozadas. Aunque estaba acostumbrado a la extraordinaria habilidad de mi amigo para disfrazarse, tuve que mirarlo tres veces antes de estar seguro de que era él realmente. Moviendo la cabeza a modo de saludo, desapareció por la puerta que conducía a la alcoba y salió cinco minutos después, ya cuidadosamente arreglado y limpio, y como siempre, vestido con su traje de casimir. Se metió las manos en los bolsillos, extendió las piernas frente a la hoguera y se echó a reír alegremente durante varios minutos. |
| "Well, really!" he cried, and then he choked and laughed again until he was obliged to lie back, limp and helpless, in the chair. | "Hao, verem!" lu krai, poy fa-tufi e fai hi-hi snova til ke lu majbur en-lagi bak on stula, laxe e sinmahte. | - Чудесно! - воскликнул он, затем закашлялся и снова расхохотался, да так, что под конец обессилел и в полном изнеможении откинулся на спинку кресла. | De vez en cuando lanzaba alguna exclamación ininteligible, para después continuar riendo como un loco, hasta que quedó inmóvil, exhausto, sobre la silla. |
| "What is it?" | "Kwo ye?" | - В чем дело? | -¿De qué se ríe? |
| "It's quite too funny. I am sure you could never guess how I employed my morning, or what I ended by doing." | "Es totem tro amusi-she. Me es serte, ke yu wud mog neva gesi, komo me utilisi-te may sabah, oda kwo me zwo-te pa fin." | - Смешно, невероятно смешно! Уверен, что вы никогда не угадаете, как я провел это утро и что я в конце концов сделал. | -De una cosa graciosa. Estoy seguro de que usted no podría nunca adivinar cómo empleé la mañana o qué terminé por hacer. |
| "I can't imagine. I suppose that you have been watching the habits, and perhaps the house, of Miss Irene Adler." | "Me bu mog imajini. Me suposi, ke yu he wahti abyases, e posiblem dom, de mis Iren Adler." | - Не могу себе представить. Полагаю, что вы наблюдали за привычками или, может быть, за домом мисс Ирэн Адлер. | -No puedo imaginarlo. Supongo que ha estado vigilando los hábitos y, probablemente, la casa de la señorita Irene Adler. |
| "Quite so; but the sequel was rather unusual. I will tell you, however. I left the house a little after eight o'clock this morning in the character of a groom out of work. There is a wonderful sympathy and freemasonry among horsy men. Be one of them, and you will know all that there is to know. I soon found Briony Lodge. It is a bijou villa, with a garden at the back. but built out in front right up to the road, two stories. Chubb lock to the door. Large sitting-room on the right side, well furnished, with long windows almost to the floor, and those preposterous English window fasteners which a child could open. Behind there was nothing remarkable, save that the passage window could be reached from the top of the coach-house. I walked round it and examined it closely from every point of view, but without noting anything else of interest. | "Totem tak; bat sekwa bin aika ajibe. Me ve shwo a yu, yedoh. Me chu dom shao hi afte ora 8 sey sabah in aspekta de kavalyuan sin emploisa. Ye diva-ney mutu-pria e amigitaa inter kavalyuan. Bikam un fon li, e yu ve jan olo, ke ye fo jan. Me findi Braioni-loj sun. Es syao luxe vila do dwa etaja yus bli kamina, kun garden baken. Chab-ney kufla pa dwar. Gran salon desnen, hao mebeli-ney, kun longe windas hampi til poda, e toy absurde inglish winda-fixika ke eni kinda wud mog ofni. Baken ye nixa merkival, exepte ke koridor-winda es atenibile fon ruf de keb-dom. Me promeni sirkum it e examini it atentem fon oli punta de vida, bat sin merki koysa otre interes-ney. | - Совершенно верно, но последствия были довольно необычайные... Однако расскажу по порядку. В начале девятого я вышел из дому под видом безработного грума. Существует удивительная симпатия, своего рода содружество между всеми, кто имеет дело с лошадьми. Станьте грумом, и вы узнаете все, что вам надо. Я быстро нашел Брайони-лодж. Это крохотная шикарная двухэтажная вилла; она выходит на улицу, позади нее сад. Массивный замок на садовой калитке. С правой стороны большая гостиная, хорошо обставленная, с высокими окнами, почти до полу, и с нелепыми английскими оконными затворами, которые мог бы открыть и ребенок. За домом ничего особенного, кроме того, что к окну галереи можно добраться с крыши каретного сарая. Я обошел этот сарай со всех сторон и рассмотрел его очень внимательно, но ничего интересного не заметил. | -Exactamente, pero me ocurrieron cosas en verdad extraordinarias. Salí de la casa poco después de las ocho de la mañana, disfrazado como mozo de caballeriza, sin trabajo. Hay una maravillosa simpatía y camaradería entre los miembros de esta profesión. Pronto encontré Briony Lodge. Es una villa amplia, con un jardín en la parte posterior, con una gran estancia a la derecha, muy bien amueblada, con largas ventanas que llegan casi hasta el suelo, aseguradas con esos aldabones ingleses que hasta un niño puede abrir. A más de eso no era un edificio nada notable. Observé que se podía entrar a una de las ventanas por el techo de la caballeriza. Di varias vueltas alrededor de la casa y la examiné desde todos los ángulos, pero sin notar ninguna otra cosa que despertara mi interés. |
 |
| "I then lounged down the street and found, as I expected, that there was a mews in a lane which runs down by one wall of the garden. I lent the ostlers a hand in rubbing down their horses, and received in exchange twopence, a glass of half and half, two fills of shag tobacco, and as much information as I could desire about Miss Adler, to say nothing of half a dozen other people in the neighborhood in whom I was not in the least interested, but whose biographies I was compelled to listen to." | Poy me flani along gata e findi, yus kom me expekti-te, ke ye kavaldom in gata-ki bordi-she garden-mur. Me helpi kavalyuanes tu froti-suhisi ley kavales, e pur to resivi dwa peni, un glasa de vodka, dwa porsion de nofaine tabak, e tanto mucho informa kwanto me'd mog yao om mis Adler, sin mensioni haf shi-dwaka de otre jen in visintaa, om kel me totem bu fai interes, bat kel-ney biografias me majbur audi." | Затем я пошел вдоль улицы и увидел, как я и ожидал, в переулке, примыкающем к стене сада, конюшню. Я помог конюхам чистить лошадей и получил за это два пенса, стакан водки, два пакета табаку и вдоволь сведений о мисс Адлер, а также и о других местных жителях. Местные жители меня не интересовали нисколько, но я был вынужден выслушать их биографии. | "Estuve vagando por la calle un rato y me fui acercando hasta el lado del jardín, en tanto que los mozos atendían a los caballos. Me presté a ayudarlos y recibí como compensación dos peniques, un vaso de vino, un poco de tabaco corriente y toda la información deseable acerca de la señorita Adler, para no decir nada de media docena más de personas del barrio, en quienes no tengo el más mínimo interés, pero cuyas biografías fui obligado a escuchar." |
| "And what of Irene Adler?" I asked. | "E kwo om Iren Adler?" me kwesti. | - А что вы узнали об Ирэн Адлер? - спросил я. | -¿Y qué me dice de Irene Adler? -pregunté. |
| "Oh, she has turned all the men's heads down in that part. She is the daintiest thing under a bonnet on this planet. So say the Serpentine-mews, to a man. She lives quietly, sings at concerts, drives out at five every day, and returns at seven sharp for dinner. Seldom goes out at other times, except when she sings. Has only one male visitor, but a good deal of him. He is dark, handsome, and dashing, never calls less than once a day, and often twice. He is a Mr. Godfrey Norton, of the Inner Temple. See the advantages of a cabman as a confidant. They had driven him home a dozen times from Serpentine-mews, and knew all about him. When I had listened to all they had to tell, I began to walk up and down near Briony Lodge once more, and to think over my plan of campaign. | "Oo, ela he pagalisi kapa de oli man in toy urba-parta. Ela es zuy charmaful jivika sub gina-ney shapa-ki on sey planeta. Oli Serpentain-kavalyuan shwo tak, oli hi. Ela jivi trankwilem, gani in konsertas, chu-raki klok pet kada dey e returni klok sem exaktem fo akshamfan. Rarem chu in otre taim, exepte wen ela gani. Sol un man visiti ela, bat visiti muy oftem. Lu es tumhar-ney, jamile e hao-klaiden, fai visita amini un ves per dey, e oftem dwa ves. Lu es sinior Godfri Norton, fon Iner Templ. Yu vidi ya avantaja de hev fida de garijen. Li gwo sundi lu a dom fon Serpentain-kavaldom mucho ves, e li jan olo om lu. Afte audi olo ke li hev fo shwo, me begin promeni ahir-adar bli Braioni-loj e dumi om may plan de kampania. | - О, она вскружила головы всем мужчинам в этой части города. Она самое прелестное существо из всех, носящих дамскую шляпку на этой планете. Так говорят в один голос все серпантайнские конюхи. Она живет тихо, выступает иногда на концертах, ежедневно в пять часов дня выезжает кататься и ровно в семь возвращается к обеду. Редко выезжает в другое время, кроме тех случаев, когда она поет. Только один мужчина посещает ее - только один, но зато очень часто. Брюнет, красавец, прекрасно одевается, бывает у нее ежедневно, а порой и по два раза в день. Его зовут мистер Годфри Нортон из Темпла. Видите, как выгодно войти в доверие к кучерам! Они его возили домой от серпантайнских конюшен раз двадцать и все о нем знают. Выслушав то, что они мне рассказывали, я снова стал прогуливатьсявзад и вперед вблизи Брайони-лодж и обдумывать дальнейшие действия. | -¡Oh!, ha vuelto locos a todos los hombres de esa parte de la ciudad. Es la muchacha más bonita que hay en este planeta, en opinión de los mozos. Vive tranquilamente, canta en conciertos, sale a pasear todos los días a las cinco y vuelve a cenar exactamente a las siete. Raras ocasiones sale a otra hora, excepto cuando canta. Tiene un solo visitante masculino, aunque es un visitante muy constante. Es un tipo alto, guapo y atrevido; nunca la visita menos de una vez al día y a veces lo hace dos. Es un tal señor Godfrey Norton. ¿Ve la ventaja de ser el confidente de un cochero? Mis amigos improvisados lo han llevado varias veces a su casa en Inner Temple y saben todo lo que se puede saber respecto a él. Mientras escuchaba todo esto, yo pensaba en mi plan de campaña. |
| "This Godfrey Norton was evidently an important factor in the matter. He was a lawyer. That sounded ominous. What was the relation between them, and what the object of his repeated visits? Was she his client, his friend, or his mistress? If the former, she had probably transferred the photograph to his keeping. If the latter, it was less likely. On the issue of this question depended whether I should continue my work at Briony Lodge, or turn my attention to the gentleman's chambers in the Temple. It was a delicate point. and it widened the field of my inquiry. I fear that I bore you with these details, but I have to let you see my little difficulties, if you are to understand the situation." | Sey Godfri Norton es verem muhim faktor in toy dela. Lu es jurista. To suoni dussignem. Kwel es relata inter li, e kwel es gola de suy ofte visitas? Ob ela es suy klientina, suy amiga, oda suy lubigina? Si lo bifoo-ney, shayad ela he dai a lu den foto fo kiping. Si lo laste, se es meno probable. Fon sey kwesta dependi, ob me treba kontinu may gunsa pa Braioni-loj oda turni may atenta a flat de sey sinior in Templ. Es delikate kwesta, e it chaurisi felda de may investiga. Me fobi ke me gro-tedi yu bay sey detales, bat dabe yu samaji situasion, me mus mah yu vidi may mushkila-ki." | Этот Годфри Нортон, очевидно, играет существенную роль во всем деле. Он юрист. Это звучит зловеще. Что их связывает и какова причина его частых посещений? Кто она: его клиентка? Его друг? Его возлюбленная? Если она его клиентка, То, вероятно, отдала ему на хранение ту фотографию. Если же возлюбленная - едва ли. От решения этого вопроса зависит, продолжать ли мне работу в Брайони-лодж или обратить внимание на квартиру того джентльмена в Темпле. Этот вопрос очень щекотлив и расширяет поле моих розысков... Боюсь, Уотсон, что надоедаю вам этими подробностями, но, чтобы вы поняли всю ситуацию, я должен открыть вам мои мелкие затруднения. | "Este Godfrey Norton es evidentemente un factor importante en el asunto. Supe que era abogado. No pude menos de preguntarme qué relación existía entre ellos y cuál era el objeto de sus frecuentes visitas. ¿Era Irene su cliente, su amiga o su amante? En el primer caso, probablemente le había entregado la fotografía a él, para que se la guardara. Si era lo último, resultaba menos probable. Y de esta cuestión dependía que continuara trabajando en Briony Lodge o que volviera mi atención a las habitaciones de este caballero en el Temple; era un punto delicado y ampliaba el campo de mis investigaciones. Me temo que le estoy aburriendo con estos detalles, pero tengo que explicarle estas pequeñas dificultades para que comprenda la situación." |
| "I am following you closely," I answered. | "Me sekwi yur rakonta atentem," me jawabi. | - Я внимательно слежу за вашим рассказом, - ответил я. | -Le escucho con gran interés -contesté. |
| "I was still balancing the matter in my mind when a hansom cab drove up to Briony Lodge, and a gentleman sprang out. He was a remarkably handsome man, dark, aquiline, and moustached-evidently the man of whom I had heard. He appeared to be in a great hurry, shouted to the cabman to wait, and brushed past the maid who opened the door with the air of a man who was thoroughly at home. | "Me haishi zai bedumi dela in may menta, wen dwa-rada-ney keb lai-raki a Braioni-loj, e un sinior aussalti. Lu es gro-jamile, tumhar-ney, orlalik e mustash-ney - klarem toy man, om kel me audi-te. Lu semblem gro-hasti. Lu krai a garijen tu weiti e lopi pas ti ofni dwar na servi-gela kom jen kel es totem she swa. | - Я все еще взвешивал в уме это дело, когда к Брайони-лодж подкатил изящный экипаж и из него выскочил какой-то джентльмен, необычайно красивый, усатый, смуглый, с орлиным носом. Очевидно, это и был тот субъект, о котором я слышал. По-видимому, он очень спешил и был крайне взволнован. Приказав кучеру ждать, он пробежал мимо горничной, открывшей ему дверь, с видом человека, который чувствует себя в этом доме хозяином. | -Estaba todavía estudiando mentalmente la cuestión, cuando un coche se detuvo frente a Briony Lodge y un caballero descendió de él. Era un hombre notablemente apuesto, moreno, de facciones regulares y espeso bigote... evidentemente se trataba del caballero de quien había oído hablar. Parecía tener mucha prisa. Gritó al cochero que lo esperara y pasó corriendo frente a la doncella que le abrió la puerta, con la confianza de un hombre que está en su propia casa. |
| "He was in the house about half an hour, and I could catch glimpses of him in the windows of the sitting-room, pacing up and down, talking excitedly, and waving his arms. Of her I could see nothing. Presently he emerged, looking even more flurried than before. As he stepped up to the cab, he pulled a gold watch from his pocket and looked at it earnestly, 'Drive like the devil,' he shouted, 'first to Gross & Hankey's in Regent Street, and then to the Church of St. Monica in the Edgeware Road. Half a guinea if you do it in twenty minutes!' |
Lu es in dom sirke haf-ora, e me mog ek-vidi-ek-vidi in salon-winda, komo lu go ahir-adar, shwo-yen agitem e mavi-yen brachas. Den ela me bu mog vidi. Nau lu apari, do aspekta iven pyu exiti-ney kem bifooen. Wen lu lai a keb, lu tiri golde kloka fon posh e kan it lagan-nem. 'Raki gro-kway!', lu exklami, 'un-nem a Gros e Henki in Rijent-strit, e poy a Kirka de Sante Monika in Ejwer-rod. Haf de gini si yu zwo se duran dwashi minuta!' |
Он пробыл там около получаса, и мне было видно через окно гостиной, как он ходит взад и вперед по комнате, возбужденно толкует о чем-то и размахивает руками. Ее я не видел. Но вот он вышел на улицу, еще более взволнованный. Подойдя к экипажу, он вынул из кармана золотые часы и озабоченно посмотрел на них. "Гоните, как дьявол! - крикнул он кучеру. - Сначала к Гроссу и Хенке на Риджент-стрит, а затем к церкви святой Моники на Эджвер-роуд. Полгинеи, если доедете за двадцать минут!" | "Estuvo en el interior de la casa, aproximadamente una hora. Durante este tiempo pude verlo a través de los cristales de las ventanas que corresponden a la sala, dando vueltas de un lado a otro y moviendo los brazos como si hablara con gran excitación. No vi a Irene Adler durante ese tiempo. Por fin salió, con aspecto más agitado del que traía al llegar. Al subir al coche sacó un reloj de oro del bolsillo, consultó la hora y gritó con voz desesperada: "-¡Vámonos como alma que lleva el diablo! Primero a Gross & Hankey, en Regent Street, y luego a la iglesia de Santa Mónica, en Edgeware Road. ¡Media guinea si logra hacer esto en veinte minutos! |
| "Away they went, and I was just wondering whether I should not do well to follow them when up the lane came a neat little landau, the coachman with his coat only half-buttoned, and his tie under his ear, while all the tags of his harness were sticking out of the buckles. It hadn't pulled up before she shot out of the hall door and into it. I only caught a glimpse of her at the moment, but she was a lovely woman, with a face that a man might die for. | Li go wek, e me en-dumi ob me gai sekwi li, ewalaa un syao prival lando-gari lai a dom. Garijen es al mantela sol haf-butoni-ney, al tay sub aur, e jota-ney beltas es ausen klaspas. Al ke it stopi, ela fliti aus vila-dwar e zin it. Me sol ek-vidi hi ela dan, bat se sufi: ela es charmaful gina, do tal fas, fo kel man wud mog morti. | Они умчались, а я как раз соображал, не последовать ли мне за ними, как вдруг к дому подкатило прелестное маленькое ландо. Пальто на кучере было полузастегнуто, узел галстука торчал под самым ухом, а ремни упряжи выскочили из пряжек. Кучер едва успел остановить лошадей, как Ирэн выпорхнула из дверей виллы и вскочила в ландо. Я видел ее лишь одно мгновение, но а этого было довольно: очень миловидная женщина с таким лицом, в которое мужчины влюбляются до смерти. | "El coche partió y empezaba a preguntarme si no sería buena idea seguirlo, cuando salió de la caballeriza de Briony Lodge un carruaje pequeño. El cochero traía la librea sólo abotonada a medias y la corbata sin arreglar como si hubiera sido llamado rápidamente. Apenas había llegado el carruaje a la puerta de la casa, cuando Irene salió bruscamente de ella y subió con igual rapidez al coche. Sólo la vi un instante, pero bastó para que notara que era una mujer encantadora, con un rostro por el que cualquier hombre moriría con gusto. |
| "'The Church of St. Monica, John,' she cried, 'and half a sovereign if you reach it in twenty minutes.' | 'Kirka de Sante Monika, Jon,' ela exklami, 'e haf-sovrin si yu ateni it duran dwashi minuta'. | "Церковь святой Моники, Джон! - крикнула она. - Полсоверена, если доедете за двадцать минут!" | "-¡A la iglesia de Santa Mónica, John! -gritó-. Y te doy medio soberano si llegas en veinte minutos. |
| "This was quite too good to lose, Watson. I was just balancing whether I should run for it, or whether I should perch behind her landau when a cab came through the street. The driver looked twice at such a shabby fare, but I jumped in before he could object. 'The Church of St. Monica,' said I, 'and half a sovereign if you reach it in twenty minutes.' It was twenty-five minutes to twelve, and of course it was clear enough what was in the wind. |
Es bu-gai-lusi-ke kasu, Wotson. Al ke me zai desidi, ob me gai lopi baken lando oda klingi a it-ney baka, un keb apari in gata. Kebyuan hesiti ob pren tal shma-klienta, bat me inusalti bifoo ke lu mog objeti. 'Kirka de Sante Monika,' me shwo, 'e haf-sovrin, si yu ateni it duran dwashi minuta.' Es klok shi-dwa sin dwashi pet, also bu es mushkile tu samaji situasion". |
Это был случай, которого нельзя было упустить, Уотсон. Я уже начал раздумывать, что лучше: бежать за ней вслед или прицепиться к задку ландо, как вдруг на улице показался кэб. Кучер дважды посмотрел на такого неказистого седока, но я вскочил прежде, чем он успел что-либо возразить. "Церковь святой Моники, - сказал я, - и полгинеи, если вы доедете за двадцать минут!" Было без двадцати пяти минут двенадцать, и, конечно, нетрудно было догадаться, в чем дело. |
"Aquello se ponía demasiado interesante para que yo me lo perdiera, Watson. Empezaba a meditar en si debía arriesgarme a ser visto, subiéndome a la parte posterior de su pequeño carruaje, cuando se acercó por el otro lado de la calle un coche de alquiler. El cochero me miró con desconfianza, pero yo salté al interior del carruaje antes de que pudiera protestar. "-¡A la iglesia de Santa Mónica! -le ordené-. Y medio soberano será suyo si llega en veinte minutos. "Faltaban veinticinco minutos para las doce, así que estaba perfectamente claro lo que se proponían. |
| "My cabby drove fast. I don't think I ever drove faster, but the others were there before us. The cab and the landau with their steaming horses were in front of the door when I arrived. I paid the man and hurried into the church. There was not a soul there save the two whom I had followed and a surpliced clergyman, who seemed to be expostulating with them. They were all three standing in a knot in front of the altar. I lounged up the side aisle like any other idler who has dropped into a church. Suddenly, to my surprise, the three at the altar faced round to me, and Godfrey Norton came running as hard as he could towards me. | May keb raki gro-kway. Semblem me bu gwo raki tanto kway bifooen, yedoh otras es dar bifoo nu. Keb e lando-gari kun ley vapori-she kavales es bifoo kirka-dwar wen me arivi. Me pagi a kebyuan e fa-lansi inu kirka. Dar ye nul jen exepte ti me sekwi na dwa-la e kirkayuan kel semblem zai shwofu li. Oli tri zai stan bifoo altar. Me begin go ahir-adar in flanke pasaja, tak kom eni otre flaner kel ouran zin kirka. Turan, pa may surprisa, sey tri pa altar turni swa a me, e Godfri Norton fa-lansi versu me. | Мой кэб мчался стрелой. Не думаю, чтобы когда-нибудь я ехал быстрее, но экипаж и ландо со взмыленными лошадьми уже стояли у входа в церковь. Я рассчитался с кучером и взбежал по ступеням. В церкви не было ни души, кроме тех, за кем я следовал, да священника, который, по-видимому, обращался к ним с какими-то упреками. Все трое стояли перед алтарем. Я стал бродить по боковому приделу, как праздношатающийся, случайно зашедший в церковь. Внезапно, к моему изумлению, те трое обернулись ко мне, и Годфри Нортон со всех ног бросился в мою сторону. | "Mi cochero se portó muy bien. No creo que jamás haya conducido a tanta velocidad, pero los otros ya estaban allí cuando llegamos. El coche y el pequeño carruaje de Irene se encontraban a la puerta de la iglesia. Pagué al cochero y entré. No había un alma en el interior, con la excepción de los dos personajes a quienes venía siguiendo, y el sacerdote que se encontraba frente a ellos. Los tres formaban un apretado nudo frente al altar. Empecé a caminar lentamente por el pasillo central de la nave, como cualquier otro vagabundo que se ha metido en una iglesia a falta de otra cosa que hacer. De pronto, ante mi sorpresa, las tres personas del altar volvieron su rostro y Godfrey Norton se echó a correr en dirección a mí. |
| "Thank God," he cried. "You'll do. Come! Come!" | "Shukran a Boh", lu krai. "Yu godi. Lai! Lai!" | "Слава богу! - закричал он. - Вас-то нам и нужно. Идемте! Идемте!" | "-¡Gracias a Dios! -gritó-. Usted nos servira. ¡Venga! ¡Venga! |
| "What then?" I asked. | "Kwo ye?" me kwesti. | "В чем дело?" - спросил я. | "-¿Qué quiere de mí? -pregunté. |
| "Come, man, come, only three minutes, or it won't be legal." | "Kamon, hao jen, kamon, ye sol tri minuta, otrem se bu ve bi kanun-ney." | "Идите, идите, добрый человек, всего три минуты!" | "-Venga, hombre, venga; es sólo cosa de tres minutos. Si no, no será legal. |
| I was half-dragged up to the altar, and before I knew where I was I found myself mumbling responses which were whispered in my ear. and vouching for things of which I knew nothing, and generally assisting in the secure tying up of Irene Adler, spinster, to Godfrey Norton, bachelor. It was all done in an instant, and there was the gentleman thanking me on the one side and the lady on the other, while the clergyman beamed on me in front. It was the most preposterous position in which I ever found myself in my life, and it was the thought of it that started me laughing just now. It seems that there had been some informality about their license, that the clergyman absolutely refused to marry them without a witness of some sort, and that my lucky appearance saved the bridegroom from having to sally out into the streets in search of a best man. The bride gave me a sovereign, and I mean to wear it on my watch-chain in memory of the occasion." | Me es haf-tranen versu altar, e bifoo samaji kwo eventi, me findi swa murmuri-she jawabas ke oni hamsi in may aures, kasami-she om delas ke me bu koni, e generalem helpi-she gaming de Iren Adler e Godfri Norton. Olo es zwo-ney in momenta, ewalaa sinior yo zai danki me fon un taraf e dama fon otre taraf, duran ke kirkayuan zai smaili-rayvati an me. Es zuy pumbe situasion in kel me gwo findi swa, rememba om it hi mah-te me ridi. Semblem li hev-te koy formale mushkila, e kirkayuan totem refusi-te zwo ley gama sin koy gavaher, also may fortune apara librisi-te dulho fon nesesitaa de lopi-chu a gata fo shuki jen. Dulhina dai a me un sovrin, e me intenti porti it on may kloka-kadena pa rememba de sey aventura." | Меня чуть не силой потащили к алтарю, и, еще не успев опомниться, я бормотал ответы, которые мне шептали в ухо, клялся в том, чего совершенно не знал, и вообще помогал бракосочетанию Ирэн Адлер, девицы, с Годфри Нортоном, холостяком. Все это совершилось в одну минуту, и вот джентльмен благодарит меня с одной стороны, леди - с другой, а священник так и сияет улыбкой. Это было самое нелепое положение, в каком я когда-либо находился; воспоминание о нем и заставило меня сейчас хохотать. По-видимому, у них не были выполнены какие-то формальности, и священник наотрез отказался совершить обряд бракосочетания, если не будет свидетеля. Мое удачное появление в церкви избавило жениха от необходимости бежать на улицу в поисках первого встречного. Невеста дала мне гинею, и я собираюсь носить эту монету на часовой цепочке как память о своем приключении. | "Casi me arrastraron hasta el altar y antes de que me diera cuenta de lo que estaba haciendo, murmuraba respuestas que me decían al oído y declaraba cosas de las que no sabía absolutamente nada. Simplemente estaba ayudando a realizar el acto de unir en matrimonio a Irene Adler, soltera, con Godfrey Norton, soltero. Todo fue hecho en un instante y me encontré con una dama dándome las gracias por un lado, un caballero dándome las gracias por el otro, y el sacerdote, enfrente de mí, haciéndome una leve caravana. Era la posición más extraña en que me había encontrado en mi vida, y el pensar en ello fue lo que me produjo el acceso de risa que sufrí hace un momento. Parece que había cierta informalidad en su licencia y que el sacerdote se negaba terminantemente a casarlos sin un testigo. Mi aparición en la iglesia evitó al novio tener que echarse a correr por las calles en busca de un padrino. La novia me dio un soberano y pienso usarlo en la cadena de mi reloj, en recuerdo de la ocasión." |
| "This is a very unexpected turn of affairs," said I; "and what then?" | "Es ga noexpekti-ney turna de dela," me shwo; "e kwo poy?" | - Дело приняло весьма неожиданный оборот, - сказал я. - Что же будет дальше? | -Las cosas han tomado un curso inesperado -dije yo-, ¿y entonces qué pasó? |
| "Well, I found my plans very seriously menaced. It looked as if the pair might take an immediate departure, and so necessitate very prompt and energetic measures on my part. At the church door, however, they separated, he driving back to the Temple, and she to her own house. 'I shall drive out in the park at five as usual,' she said as she left him. I heard no more. They drove away in different directions, and I went off to make my own arrangements." |
"Wel, me samaji ke may plan es seriosem ugrosi-ney. Semblem toy para sal departi tuy, also fon may taraf treba fai ajile e energike akta. Pa dwar de kirka, yedoh, li separi: lu starti bak a Templ, e ela a suy prope dom. 'Me ve raki a parka klok pet kom pinchanem,' ela shwo al fai adyoo. Me audi nixa poy. Li raki wek a farke taraf, e me returni fo fai sertene tayaring." | - Ну, я понял, что мои планы под серьезной угрозой. Похоже было на то, что молодожены собираются немедленно уехать, и потому с моей стороны требовались быстрые и энергичные действия. Однако у дверей церкви они расстались: он уехал в Темпл, она - к себе домой. "Я поеду кататься в парк, как всегда, в пять часов", - сказала она, прощаясь с ним. Больше я ничего не слыхал. Они разъехались в разные стороны, а я вернулся, чтобы взяться за свои приготовления. | Bueno, encontré que mis planes estaban muy seriamente amenazados. Parecía que la pareja se disponía a partir de inmediato y eso exigía medidas rápidas y enérgicas de mi parte. En la puerta de la iglesia, sin embargo, se separaron. Él se dirigió al Temple y ella a su propia casa. "-Saldré al parque a las cinco, como de costumbre -dijo ella al separarse de su flamante marido. No oí más. Partieron en diferentes direcciones y yo me marché para hacer mis propios arreglos." |
| "Which are?" | "Kwel tayaring?" | - В чем они заключаются? | -¿Cuáles son? -pregunté. |
| "Some cold beef and a glass of beer," he answered, ringing the bell. "I have been too busy to think of food, and I am likely to be busier still this evening. By the way, Doctor, I shall want your cooperation." | "Kelke lenge masu e glasa de bira", lu jawabi al titini glok. "Me tro mangi-te fo dumi om chia, e semblem me sal mangi iven pyu pa sey aksham. Apropoo, doktor, me ve treba yur ko-opera." | - Немного холодного мяса и стакан пива, - ответил Холмс, дергая колокольчик. - Я был слишком занят и совершенно забыл о еде. Вероятно, сегодня вечером у меня будет еще больше хлопот. Кстати, доктор, мне понадобится ваше содействие. | -Un poco de fiambre y un vaso de cerveza -ordenó Sherlock al ver entrar a la sirvienta, haciendo caso omiso de mi pregunta-. He estado tan ocupado que no he tenido tiempo de pensar en comer. Y estaré aún más ocupado esta tarde. Por cierto, doctor, quiero su cooperación. |
| "I shall be delighted." | "Me joi." | - Буду очень рад. | -Encantado de servirle. |
| "You don't mind breaking the law?" | "Ob yu fobi violati kanun?" | - Вы не боитесь нарушать законы? | -¿No le importa faltar a la ley? |
| "Not in the least." | "Ga non." | - Ничуть. | -No, en lo más mínimo. |
| "Nor running a chance of arrest?" | "Iven al riski gei aresti?" | - И опасность ареста вас не пугает? | -¿Ni correr el riesgo de ser arrestado? |
| "Not in a good cause." | "Fo hao dela me es tayar fo se." | - Ради хорошего дела готов и на это. | -No, si es por una buena causa. |
| "Oh, the cause is excellent!" | "Oo, dela es gro-hao!" | - О, дело великолепное! | -¡Oh, la causa es excelente! |
| "Then I am your man." | "Dan me es yur hi jen." | - В таком случае, я к вашим услугам. | -Entonces soy el hombre que necesita. |
| "I was sure that I might rely on you." | "Me bin serte, ke me mog fidi yu." | - Я был уверен, что могу на вас положиться. | -Ya sabía yo que podía contar con usted. |
| "But what is it you wish?" | "Bat kwo yu yao?" | - Но что вы задумали? | -Pero, ¿qué es lo que desea de mí? |
| "When Mrs. Turner has brought in the tray I will make it clear to you. Now," he said as he turned hungrily on the simple fare that our landlady had provided, "I must discuss it while I eat, for I have not much time. It is nearly five now. In two hours we must be on the scene of action. Miss Irene, or Madame, rather, returns from her drive at seven. We must be at Briony Lodge to meet her." | "Wen Madam Turner ve he bringi fan, me ve expliki se a yu... Nau," lu shwo al hungem begin chi den simple fan ke nuy domgina he tayari, "Me mus diskusi olo duran chiing, bikos me hev bu mucho taim. Es hampi klok pet. Afte dwa ora nu mus bi in treba-ney loko. Mis Iren, oda pyu-nem madam, returni fon suy raking klok sem. Nu mus bi pa Braioni-loj fo miti ela." | - Когда миссис Тернер принесет ужин, я вам все объясню... Теперь, - сказал он, жадно накидываясь на скромную пищу, приготовленную экономкой, - я должен во время еды обсудить с вами все дело, потому что времени у меня осталось мало. Сейчас без малого пять часов. Через два часа мы должны быть на месте. Мисс Ирэн или, скорее, миссис, возвращается со своей прогулки в семь часов. Мы должны быть у Брайони-лодж, чтобы встретить ее. | -Cuando la señora Turner haya traído lo que le pedí, me explicaré con más claridad -dijo. Un momento después entraba nuestra patrona con la frugal comida ordenada por mi amigo y éste se lanzaba hambriento sobre ella-. Tendremos que discutir el asunto mientras como, pues no dispongo de mucho tiempo. Son casi las cinco. Dentro de dos horas tenemos que entrar en acción. La señorita, o más bien la señora Irene, vuelve a las siete de su paseo. Debemos estar en Briony Lodge para recibirla. |
| "And what then?" | "E kwo poy?" | - Что же дальше? | -¿Y qué haremos entonces? |
| "You must leave that to me. I have already arranged what is to occur. There is only one point on which I must insist. You must not interfere, come what may. You understand?" | "Yu mus lyu to a me. Me he yo organisi to kel mus eventi. Ye sol un punta om kel me mus insisti. Bye interfai, kwo unkwe eventi. Ob yu samaji?" | - А это предоставьте мне. Я уже подготовил то, что должно произойти. Я настаиваю только на одном: что бы ни случилось - не вмешивайтесь. Вы понимаете? | -Usted debe dejar las cosas en mis manos. Ya he arreglado lo que va a ocurrir entonces. Hay un solo punto en el que debo insistir. Usted no debe intervenir, pase lo que pase. ¿Entendido? |
| "I am to be neutral?" | Also, me mus bi neutrale?" | - Я должен быть нейтрален? | -¿Debo ser neutral? |
| "To do nothing whatever. There will probably be some small unpleasantness. Do not join in it. It will end in my being conveyed into the house. Four or five minutes afterwards the sitting-room window will open. You are to station yourself close to that open window." | "Yu mus zwo nixa hi. Ve ye shayad koy nopriatitaa. Bye interfai. It ve fa-fini pa ke oni ve porti me inu dom. Afte char o pet minuta salon-ney winda ve bi ofni-ney. Yu mus plasi swa bli toy winda." | - Вот именно. Не делать ничего. Вероятно, получится небольшая неприятность. Не вмешивайтесь. Кончится тем, что меня отнесут в дом. Через четыре или пять минут откроют окно гостиной. Вы должны стать поближе к этому открытому окну. | -No debe hacer absolutamente nada. Probablemente habrá algunos incidentes desagradables. No intervenga en ellos. Los sucesos concluirán en que me conduzcan a la casa. Cuatro o cinco minutos después se abrirá una de las ventanas de la sala. Usted entonces se acercará a esa ventana abierta. |
| "Yes." | "Hao." | - Хорошо. | -Sí. |
| "You are to watch me, for I will be visible to you." | "Yu ve mus observi me, me ve bi vidibile fo yu." | - Вы должны наблюдать за мною, потому что я буду у вас на виду. | -Se fijará en mí, pues para entonces estaré al alcance de su vista. |
| "Yes." | "Hao." | - Хорошо. | -Sí. |
| "And when I raise my hand -- so -- you will throw into the room what I give you to throw, and will, at the same time, raise the cry of fire. You quite follow me?" | "E wen me ve lifti may handa - tak - yu ve lansi inu shamba to ke me ve dai a yu fo lansi, e pa same taim en-krai: "Agnibeda!". Ob yu fulem samaji?" | - И когда я подниму руку - вот так, - вы бросите в комнату то, что я вам дам для этой цели, и в то же время закричите: "Пожар!" Вы меня понимаете? | -Y cuando levante mi mano... así... arrojará a la habitación lo que le voy a dar. Y al mismo tiempo lanzará el grito de: "¡Fuego!" ¿Me entiende? |
| "Entirely." | "Fulem." | - Вполне. | -Perfectamente. |
| "It is nothing very formidable," he said, taking a long cigarshaped roll from his pocket. "It is an ordinary plumber's smokerocket, fitted with a cap at either end to make it self-lighting. Your task is confined to that. When you raise your cry of fire, it will be taken up by quite a number of people. You may then walk to the end of the street, and I will rejoin you in ten minutes. I hope that I have made myself clear?" | "Bu es danja-ney," lu shwo al pren aus posh den longe rolika in forma de sigara. "Es pinchan fum-raketa, do kapsel pa kada fin fo selfa-agnisa. Yur taska es limiti-ney a to. Wen yu krai om agni, menga de jen ve begin ko-krai. Dan yu mog promeni a fin de gata, e me ve hunti a yu afte shi minuta. Yu he samaji olo, me nadi?" | - Тут ничего нет опасного, - сказал он, вынимая из кармана сверток в форме сигары. - Это обыкновенная дымовая ракета, снабженная с обоих концов капсюлем, чтобы она сама собою воспламенялась. Вся ваша работа сводится к этому. Когда вы закричите "Пожар!", ваш крик будет подхвачен множеством людей, после чего вы можете дойти до конца улицы, а я нагоню вас через десять минут. Надеюсь, вы поняли? | -No es nada notable -dijo extrayendo de su bolsillo un rollo con la forma de un habano-. Es un ordinario cohete de humo, que estalla por sí solo al chocar contra el suelo. Su misión se concreta a eso. Al dar el grito, atraerá probablemente cierto número de curiosos. Pero usted debe caminar tranquilamente hacia la esquina de la calle y esperarme allí. Yo me reuniré con usted diez minutos después. Espero haberme explicado con claridad. |
| "I am to remain neutral, to get near the window, to watch you, and at the signal to throw in this object, then to raise the cry of fire, and to wait you at the corner of the street." | "Me mus resti neutrale, lai a winda, observi yu, e afte yur signal na lansi sey obyekta inu, poy en-krai om agnibeda e weiti yu pa angula de gata." | - Я должен оставаться нейтральным, подойти поближе к окну, наблюдать за вами и по вашему сигналу бросить в окно этот предмет, затем поднять крик о пожаре и ожидать вас на углу улицы. | -Sí. Yo debo permanecer neutral, acercarme a la ventana abierta, para observarlo, y arrojar este objeto a una señal suya, al mismo tiempo que lanzo el grito de fuego. Entonces lo esperaré en la esquina de la calle. |
| "Precisely." | "Exaktem." | - Совершенно верно. | -Exactamente. |
| "Then you may entirely rely on me." | "Dan yu mog ya fidi me." | - Можете на меня положиться. | -Puede confiar en mí. |
| "That is excellent. I think, perhaps, it is almost time that I prepare for the new role I have to play." | "To es gro-hao. Shayad es yo taim fo ke me tayari swa fo nove ruola ke me mus plei." | - Ну, и отлично. Пожалуй, мне пора уже начать подготовку к новой роли, которую придется сегодня играть. | -Está muy bien. Creo que es casi hora de que me prepare para el nuevo papel que tendré que interpretar. |
| He disappeared into his bedroom and returned in a few minutes in the character of an amiable and simple-minded Nonconformist clergyman. His broad black hat, his baggy trousers. his white tie, his sympathetic smile, and general look of peering and benevolent curiosity were such as Mr. John Hare alone could have equalled. It was not merely that Holmes changed his costume. His expression, his manner, his very soul seemed to vary with every fresh part that he assumed. The stage lost a fine actor, even as science lost an acute reasoner, when he became a specialist in crime. | Lu desapari inu suy somnishamba e returni afte kelke minuta in aspekta de amigalik e pumbe kirkayuan. Suy swate chaure shapa, suy tro chaure panta, suy blan tay, suy prival smaila, e generale aspekta de karimtaa e jigyas es tal ke sol sinior Jon Hea wud mog egalefai kun ta. Bu es sol por ke Holms shanji-te kostum. Suy myen, suy suluka, iven suy atma sembli shanji segun kada nove ruola ke ta plei. Skena lusi-te gro-hao aktor, sam kom vigyan lusi-te faine dumer, wen lu bikam-te spesialista in krimen. | Он скрылся в спальне и через несколько минут появился в виде любезного, простоватого священника. Его широкополая черная шляпа, мешковатые брюки, белый галстук, привлекательная улыбка и общее выражение благожелательного любопытства были бесподобны. Дело не только в том, что Холмс переменил костюм. Выражение его лица, манеры, самая душа, казалось, изменялись при каждой новой роли, которую ему приходилось играть. Сцена потеряла в его лице прекрасного актера, а наука - тонкого мыслителя, когда он стал специалистом по расследованию преступлений. | Desapareció en su alcoba y volvió unos minutos después en el personaje de un amable y sencillo sacerdote de la Iglesia "No Conformista". Su ancho sombrero negro, sus pantalones sueltos, su corbata blanca, su sonrisa simpática y su expresión de benevolente curiosidad lo caracterizaban de un modo realmente notable. No era simplemente que Holmes cambiara de traje. Su expresión, sus modales, su propia alma parecían variar con cada nuevo papel que asumía. El teatro perdió un magnífico actor, al igual que la ciencia perdió un extraordinario investigador, cuando Sherlock Holmes se decidió a convertirse en un especialista en criminología. |
 |
| It was a quarter past six when we left Baker Street, and it still wanted ten minutes to the hour when we found ourselves in Serpentine Avenue. It was already dusk, and the lamps were just being lighted as we paced up and down in front of Briony Lodge, waiting for the coming of its occupant. The house was just such as I had pictured it from Sherlock Holmes's succinct description, but the locality appeared to be less private than I expected. On the contrary, for a small street in a quiet neighborhood, it was remarkably animated. There was a group of shabbily dressed men smoking and laughing in a corner, a scissors-grinder with his wheel, two guardsmen who were flirting with a nurse-girl, and several well-dressed young men who were lounging up and down with cigars in their mouths. | Es klok sit e un charfenka, wen nu departi fon Beiker-strit, e es haishi shi minuta til treba-ney ora wen nu findi swa in Serpentain avenu. Es yo tume, e lampas yus gei lumisi, wen nu go ahir-adar bifoo Braioni-loj, al weiti laisa de suy okuper. Dom es yus tal kom me imajini-te it segun exakte deskriba de Sherlok Holms, bat loko sembli bi pyu jenful kem me expekti-te. Fo syao gata in kyete urba-region, it es merkibilem jenful. Ye grupa de povrem klaidi-ney man fumi-she e ridi-she in angula, ye mikas-agudiser kun suy rada, ye dwa gwardier flirti-she kun gela-nana, e kelke hao-klaidi-ney yunge man, kel promeni ahir-adar kun sigara in muh. | В четверть седьмого мы вышли из дому, и до назначенного часа оставалось десять минут, когда мы оказались на Серпантайн-авеню. Уже смеркалось, на улице только что зажглись фонари, и мы принялись расхаживать мимо Брайони-лодж, поджидая возвращения его обитателей. Дом был как раз такой, каким я его себе представлял по краткому описанию Шерлока Холмса, но местность оказалась далеко не такой безлюдной, как я ожидал. Наоборот: эта маленькая, тихая улица на окраине города буквально кишела народом. На одном углу курили и смеялись какие-то оборванцы, тут же был точильщик со своим колесом, два гвардейца, флиртовавших с нянькой, и несколько хорошо одетых молодых людей, расхаживавших взад и вперед с сигарами во рту. | Eran las seis y cuarto cuando salimos de Baker Street y aún faltaban diez minutos para la hora cuando nos encontramos en Serpentine Avenue. Ya había oscurecido y las lámparas empezaban a ser encendidas, cuando nos colocamos frente a Briony Lodge, en espera de la llegada de la dueña de la mansión. La casa era como me la había imaginado por la descripción que me hizo Sherlock Holmes, pero el sitio parecía menos tranquilo de lo que esperaba. Por el contrario, para una calle pequeña, de un vecindario lejano, estaba notablemente animada. Había un grupo de hombres pobremente vestidos, fumando y riendo en una esquina. Un afilador daba vuelta a su rueda, dos hombres flirteaban con una sirvienta, y varios jóvenes bien vestidos recorrían la calle ociosamente, de un lado a otro, con cigarrillos en la boca. |
| "You see," remarked Holmes, as we paced to and fro in front of the house, "this marriage rather simplifies matters. The photograph becomes a double-edged weapon now. The chances are that she would be as averse to its being seen by Mr. Godfrey Norton, as our client is to its coming to the eyes of his princess. Now the question is, Where are we to find the photograph?" | "Yu vidi," Holms remarki, wen nu wandi bifoo dom, "sey gama, pyu-nem, simplisi dela. Foto bikam dwa-blada-ney arma nau. Mogbi ela samem bu yao ke it gei vidi bay sinior Godfri Norton, kom nuy klienta bu yao ke it lai a okos de suy rega-docha. Nau kwesta es tal: "Wo nu findi foto?" | - Видите ли, - заметил Холмс, когда мы бродили перед домом, - эта свадьба значительно упрощает все дело. Теперь фотография становится обоюдоострым оружием. Возможно, что Иран так же не хочется, чтобы фотографию увидел мистер Годфри Нортон, как не хочется нашему клиенту, чтобы она попалась на глаза его принцессе. Вопрос теперь в том, где мы найдем фотографию. | -Como usted comprenderá -comentó Holmes, mientras paseábamos frente a la casa-, este matrimonio simplifica el asunto. La fotografía se convierte ahora en un arma de dos filos. Todas las probabilidades son de que ella esté tan poco dispuesta a que la vea el señor Godfrey Norton como nuestro cliente lo está a que caiga en poder de su princesa. Ahora la cuestión estriba en dónde podremos encontrar la fotografía. |
| "Where, indeed?" | "Ver, wo?" | - Действительно, где? | -¿En dónde realmente? |
| "It is most unlikely that she carries it about with her. It is cabinet size. Too large for easy concealment about a woman's dress. She knows that the King is capable of having her waylaid and searched. Two attempts of the sort have already been made. We may take it, then, that she does not carry it about with her." | "Es shao-probable, ke ela sempre porti it kunem. It es do shamba-ney grantaa. Tro gran fo ahfi it fasilem in gina-ney klaida. Ela jan, ke Rego es kapable de fai ambush e beshuki ela. Dwa tal proba yo bin zwo-ney. Also nu mog suposi ke ela bu porti it kunem." | - Совершенно невероятно, чтобы Ирэн носила ее при себе. Фотография кабинетного формата слишком велика, и ее не спрятать под женским платьем. Ирэн знает, что король способен заманить ее куда-нибудь и обыскать. Две попытки такого рода уже были сделаны. Значит, мы можем быть уверены, что с собой она фотографию не носит. | -Es poco probable que la traiga consigo. Debe ser una foto grande y no resulta fácil para una mujer esconder algo así. Además, la han registrado dos veces y debe sospechar que el rey está decidido a repetir la hazaña. Podemos dar por hecho, entonces, que no la trae consigo. |
| "Where, then?" | "Dan wo?" | - Ну, а где же она ее хранит? | -¿En dónde la tiene, entonces? |
| "Her banker or her lawyer. There is that double possibility. But I am inclined to think neither. Women are naturally secretive, and they like to do their own secreting. Why should she hand it over to anyone else? She could trust her own guardianship, but she could not tell what indirect or political influence might be brought to bear upon a business man. Besides, remember that she had resolved to use it within a few days. It must be where she can lay her hands upon it. It must be in her own house." | "Suy banker oda suy jurista. Ye sey dwa posiblitaa, bat me dubi om ambi. Ginas es ahfishil fon natura, elas pri fai sekret. Way ela wud mus handi it a koywan otre? Ela mog fidi swa-ney garding, bat ela bu mog bi sigure om bisnesjen, den kel oni mog influsi politikem o koykomo otrem. Krome, remembi ba ke ela desidi-te yusi it duran kelke lai-she dey. Fo se it mus bi bli handas. Foto mus bi in suy prope dom." | - У своего банкира или у своего адвоката. Возможно и то и другое, но я сомневаюсь и в томи в другом. Женщины по своей природе склонны к таинственности и любят окружать себя секретами. Зачем ей посвящать в свой секрет кого-нибудь другого? Она могла положиться на собственное умение хранить вещи, но вряд ли у нее была уверенность, что деловой человек, если она вверит ему свою тайну, сможет устоять против политического или какого-нибудь иного влияния. Кроме того, вспомните, что она решила пустить в ход фотоснимок в ближайшие дни. Для этого нужно держать его под рукой. Фотоснимок должен быть в ее собственном доме. | -Con su banquero o con su abogado. Esa es una doble posibilidad, pero no me inclino mucho a ella. Las mujeres son discretas con sus propios secretos. ¿Por qué había de entregarla a manos ajenas? Además, recuerde que ha resuelto usarla dentro de pocos días. Debe estar al alcance de sus manos. Debe estar en su propia casa. |
| "But it has twice been burgled." | "Bat it dwa ves bin beshuken." | - Но два раза взломщики перерыли дом. | -Pero, la han registrado dos veces. |
| "Pshaw! They did not know how to look." | "Pumbitaa! Li bu jan-te komo shuki." | - Чепуха! Они не знали, как надо искать. | -¡Bah! Deben haberlo hecho individuos que no saben buscar. |
| "But how will you look?" | "Bat komo yu hi ve shuki?" | - А как вы будете искать? | -¿Y cómo va a buscar usted? |
| "I will not look." | "Me bu ve shuki." | - Я не буду искать. | -Yo no buscaré. |
| "What then?" | "Bat komo, dan?" | - А как же иначе? | -¿Qué hará, entonces? |
| "I will get her to show me." | "Me ve mah ela diki it a me." | - Я сделаю так, что Ирэн покажет его мне сама. | -Haré que ella me muestre dónde está. |
| "But she will refuse." | "Bat ela ve refusi." | - Она откажется. | -Se negará a hacerlo. |
| "She will not be able to. But I hear the rumble of wheels. It is her carriage. Now carry out my orders to the letter." | "Ela bu ve mog. Bat me audi shum de radas. Es suy gari. Nau fulfil ba may komandas gro-exaktem." | - В том-то и дело, что ей это не удастся... Но, я слышу, стучат колеса. Это ее карета. Теперь в точности выполняйте мои указания. | -No podrá. Pero ya oigo el rumor de las ruedas. Es su carruaje. Ahora cumpla mis órdenes al pie de la letra. |
 |
| As he spoke the gleam of the side-lights of a carriage came round the curve of the avenue. It was a smart little landau which rattled up to the door of Briony Lodge. As it pulled up, one of the loafing men at the corner dashed forward to open the door in the hope of earning a copper, but was elbowed away by another loafer, who had rushed up with the same intention. A fierce quarrel broke out, which was increased by the two guardsmen, who took sides with one of the loungers, and by the scissorsgrinder, who was equally hot upon the other side. A blow was struck, and in an instant the lady, who had stepped from her carriage, was the centre of a little knot of flushed and struggling men, who struck savagely at each other with their fists and sticks. Holmes dashed into the crowd to protect the lady; but just as he reached her he gave a cry and dropped to the ground, with the blood running freely down his face. At his fall the guardsmen took to their heels in one direction and the loungers in the other, while a number of better-dressed people, who had watched the scuffle without taking part in it, crowded in to help the lady and to attend to the injured man. Irene Adler, as I will still call her, had hurried up the steps; but she stood at the top with her superb figure outlined against the lights of the hall, looking back into the street. | Wen lu shwo, luma de gari-ney flanka-fanus apari fon turna de alee. Syao jamile lando-gari blisifi a dwar de Braioni-loj. Al ke it stopi, un fon flani-she man pa angula fa-lansi versu it, dabe ofni dwar e gwin un kuprum-moneta, bat ta es wekkudi-ney bay otre flani-sha kel hasti a dwar kun same intenta. Furia-ney draka begin, mah-pyu-ney bay dwa gwardier kel pren taraf de un fon flaner e bay mikas-agudiser kel sam lagan-nem suporti otre-la. Ek-darba es fai-ney, e afte miga-taim dama, kel he chu gari, en-loki in sentra de syao grupa de rudifi-ney draki-she man kel bati mutu ferosem bay kulak e stik. Holms fa-lansi inu jenmenga fo protekti dama; bat yus al ateni ela lu ek-krai e lwo a arda, al ke hema flui nich suy fas. Afte ke lu lwo, gwardier en-lopi a un taraf e flaner a otre. Kelke pyu hao klaidi-ney jen, kel observi-te draka sin partisipi, lai fo helpi dama e fo kuydi om wundi-ney wan. Iren Adler, kom me ve nami ela for, hastem go uupar porcha, bat stopi uuparen e kan bak a gata. Siluet de elay magnifike figura es klarem viden kontra vestibul-ney lumas. | В эту минуту свет боковых фонарей кареты показался на повороте, нарядное маленькое ландо подкатило к дверям Брайони-лодж. Когда экипаж остановился, один из бродяг, стоявших на углу, бросился открывать дверцы в надежде заработать медяк, но его оттолкнул другой бродяга, подбежавший с тем же намерением. Завязалась жестокая драка. Масла в огонь подлили оба гвардейца, ставшие на сторону одного из бродяг, и точильщик, который с такой же горячностью принялся защищать другого. В одно мгновение леди, вышедшая из экипажа, оказалась в свалке разгоряченных, дерущихся людей, которые дико лупили друг друга кулаками и палками. Холмс бросился в толпу, чтобы защитить леди. Но, пробившись к ней, он вдруг испустил крик и упал на землю с залитым кровью лицом. Когда он упал, солдаты бросились бежать в одну сторону, оборванцы - в другую. Несколько прохожих более приличного вида, не принимавших участия в потасовке, подбежали, чтобы защитить леди и оказать помощь раненому. Ирэн Адлер, как я буду по-прежнему ее называть, взбежала по ступенькам, но остановилась на площадке и стала смотреть на улицу; ее великолепная фигура выделялась на фоне освещенной гостиной. | Mientras decía eso, las luces de los faroles laterales de un carruaje trazaron la curva de la avenida. Era un carruaje pequeño, que se detuvo a las puertas de Briony Lodge. En el momento en que lo hizo, uno de los hombres que se encontraban en la esquina corrió para abrir la portezuela, con la esperanza de ganarse una moneda, pero fue empujado por otro de los vagabundos, que había echado a correr con la misma intención. Una feroz reyerta se inició con aquel incidente. Los dos hombres que antes habían estado flirteando con las sirvientas, se pusieron a defender a uno de los jovenzuelos, logrando con su intervención solamente hacer más grande el escándalo. El afilador se entrometió también en el asunto y dio el primer golpe, dirigido a uno de los guardias. Un instante después, la dama que había descendido de su carruaje, era el centro de un pequeño nudo de hombres que se lanzaban puñetazos y patadas a diestra y siniestra. Holmes se introdujo en la multitud para proteger a la dama; pero en el momento en que llegaba a su lado, lanzó un grito, cayó al suelo y la sangre empezó a manar abundantemente de su rostro. Al verlo caer, los guardias se echaron a correr en una dirección y los vagabundos en otra, mientras que un grupo de personas mejor vestidas, que habían observado la pelea sin tomar parte en ella, se acercaron para ayudar a la muchacha y para atender al herido. Irene Adler, como la seguiré llamando, había corrido hacia los escalones de su casa, pero al llegar a lo alto de ellos, se detuvo, con su figura excepcional claramente delineada por las luces del vestíbulo, volviendo la mirada hacia la calle. |
| "Is the poor gentleman much hurt?" she asked. | "Ob povre sinior es gro-wundi-ney?" ela kwesti. | - Бедный джентльмен сильно ранен? - спросила она. | -¿Está mal herido el caballero? -preguntó. |
| "He is dead," cried several voices. | "Lu es morte," kelke vos krai. | - Он умер, - ответило несколько голосов. | -Está muerto -dijeron varias voces. |
| "No, no, there's life in him!" shouted another. "But he'll be gone before you can get him to hospital." | "Non, non, haishi ye jiva in lu!" koywan otre krai. "Bat lu ve morti bifoo ke oni mog sundi lu a hospital." | - Нет, нет, он еще жив! - крикнул кто-то. - Но он умрет раньше, чем вы его довезете до больницы. | -No, no. Todavía está con vida -gritó alguien-. Pero morirá antes de que pueda ser conducido al hospital. |
| "He's a brave fellow," said a woman. "They would have had the lady's purse and watch if it hadn't been for him. They were a gang, and a rough one, too. Ah, he's breathing now." | "Lu es brave man," koy gina shwo. "Li wud wekpren dama-ney manidan e kloka, si lu bu wud helpi. Li es grupa de bandita, danjaful-la. Oo, lu en-spiri." | - Вот смелый человек! - сказала какая-то женщина. - Если бы не он, они отобрали бы у леди и кошелек и часы. Их тут целая шайка и очень опасная. А-а, он стал дышать! | -Es un hombre valiente -dijo una mujer-. Se habrían llevado el bolso de la señorita y su reloj, si no hubiera sido por él. Esos hombres deben formar una pandilla peligrosa. ¡Ah! Ya empieza a respirar. |
| "He can't lie in the street. May we bring him in, marm?" | "Bu gai ke lu lagi in gata. Ob nu mog porti lu inu dom, madam?" | - Ему нельзя лежать на улице... Вы позволите перенести его в дом, мадам? | -No lo podemos dejar tirado en la calle. ¿No podríamos meterlo en su casa, señora? |
| "Surely. Bring him into the sitting-room. There is a comfortable sofa. This way, please!" | "Sertem. Porti lu inu salon. Dar ye byen divan. Ahir, bi karim!" | - Конечно! Перенесите его в гостиную. Там удобный диван. Сюда, пожалуйста! | -Desde luego. Tráiganlo a la sala. Hay un sofá aquí. Pasen por acá, por favor. |
| Slowly and solemnly he was borne into Briony Lodge and laid out in the principal room, while I still observed the proceedings from my post by the window. The lamps had been lit, but the blinds had not been drawn, so that I could see Holmes as he lay upon the couch. I do not know whether he was seized with compunction at that moment for the part he was playing, but I know that I never felt more heartily ashamed of myself in my life than when I saw the beautiful creature against whom I was conspiring, or the grace and kindliness with which she waited upon the injured man. And yet it would be the blackest treachery to Holmes to draw back now from the part which he had intrusted to me. I hardened my heart, and took the smoke-rocket from under my ulster. After all, I thought, we are not injuring her. We are but preventing her from injuring another. | Lentem e solemnem lu es porti-ney inu Braioni-loj e pon-ney in salon, duran ke me haishi zai kan lo eventi-she fon may plasa bli winda. Lampas es lumisen, bat winda-shirma bu es nichisen, also me mog vidi Holms lagi-she on divan. Me bu jan, ob lu es trefen bay remorsa in toy momenta por ti plei na ruola, bat me jan ke me neva gwo senti pyu-ney shama om swa, kem al vidi toy magnifike gina, kontra kel me komploti, kuydi-she wundi-ney man kun gro-ney karimtaa e rahimtaa. E yedoh wud bi gro-gadara versu Holms, tu refusi fulfil ti ta konfidi a me na mision. Me represi may kordia e pren fum-raketa fon sub palto. Faktem, me dumi, nu bu fai nuksan a ela. Nu simplem preventi ke ela fai nuksan a otre jen. | Медленно и торжественно Холмса внесли в Брайони-лодж и уложили в гостиной, между тем как я все еще наблюдал за происходившим со своего поста у окна. Лампы были зажжены, но шторы не были опущены, так что я мог видеть Холмса, лежащего на диване. Не знаю, упрекала ли его совесть за то, что он играл такую роль, - я же ни разу в жизни не испытывал более глубокого стыда, чем в те минуты, когда эта прелестная женщина, в заговоре против которой я участвовал, ухаживала с такой добротой и лаской за раненым. И все же было бы черной изменой, если бы я не выполнил поручения Холмса. С тяжелым сердцем я достал из-под моего пальто дымовую ракету. "В конце концов, - подумал я, - мы не причиняем ей вреда, мы только мешаем ей повредить другому человеку". | Lenta y solemnemente mi amigo fue conducido al interior de Briony Lodge y acostado en la habitación principal, mientras yo observaba todo desde mi puesto, cerca de la ventana. Las lámparas habían sido encendidas, pero los cortinajes no fueron corridos, de tal modo que podía ver claramente a Holmes, tendido en el sofá. Yo no sé si mi amigo es capaz de un sentimiento así, pero sí sé que yo me sentí profundamente avergonzado y arrepentido de la falta que estábamos cometiendo cuando vi a aquella hermosísima criatura, contra quien estábamos conspirando, inclinarse en un gesto lleno de gracia y bondad sobre el "anciano lastimado". Pero habría sido la más negra traición a Holmes fallarle en el asunto que me había encomendado. Traté de endurecer mi corazón y saqué de mi chaqueta el cohete de humo. "Después de todo", pensé, "no le estamos haciendo un daño real. Sólo estamos impidiendo que haga daño a otros". |
 |
| Holmes had sat up upon the couch, and I saw him motion like a man who is in need of air. A maid rushed across and threw open the window. At the same instant I saw him raise his hand and at the signal I tossed my rocket into the room with a cry of "Fire!" The word was no sooner out of my mouth than the whole crowd of spectators, well dressed and ill -- gentlemen, ostlers, and servant-maids -- joined in a general shriek of "Fire!" Thick clouds of smoke curled through the room and out at the open window. I caught a glimpse of rushing figures, and a moment later the voice of Holmes from within assuring them that it was a false alarm. Slipping through the shouting crowd I made my way to the corner of the street, and in ten minutes was rejoiced to find my friend's arm in mine, and to get away from the scene of uproar. He walked swiftly and in silence for some few minutes until we had turned down one of the quiet streets which lead towards the Edgeware Road. | Holms idyen lifti swa on divan, e me vidi ke lu fai muva kom jen al falta de aira. Servi-gela fa-lansi a winda e pushi-ofni it. Yus in toy momenta me vidi ke lu lifti handa. Segun sey signal me lansi may raketa inu shamba kun kraisa "Agnibeda!" Yus afte ke sey worda chu may muh, ol menga de kan-sha, i hao klaidi-ney i buhao klaidi-ney - siniores, kavalyuanes, servi-gelas - oli krai tuhun "Agnibeda!". Dense fum-badal floti tra shamba e chu tra ofni-ney winda. Me ek-vidi lopi-she figuras, e afte momenta Holms-ney vos shwo fon inen ke es false alarma. Al fa-drangi tra menga de krai-she jen, me ateni angula de gata. Afte shi minuta me joi por findi handa de may amiga in may handa, e por go wek fon skena de garbar. Lu pedi kway e silensem duran kelke minuta til ke nu turni in un fon kyete gatas kel dukti a Ejwer-rod. | Холмс приподнялся на диване, и я увидел, что он делает движения, как человек, которому не хватает воздуха. Служанка бросилась к окну и широко распахнула его. В то же мгновение Холмс поднял руку; по этому сигналу я бросил в комнату ракету и крикнул: "Пожар!" Едва это слово успело слететь с моих уст, как его подхватила вся толпа. Хорошо и плохо одетые джентльмены, конюхи и служанки - все завопили в один голос: "Пожар!" Густые облака дыма клубились в комнате и вырывались через открытое окно. Я видел, как там, за окном, мечутся люди; мгновением позже послышался голос Холмса, уверявшего, что это ложная тревога. Проталкиваясь сквозь толпу, я добрался до угла улицы. Через десять минут, к моей радости, меня догнал Холмс, взял под руку, и мы покинули место бурных событий. Некоторое время он шел быстро и не проронил ни единого слова, пока мы не свернули в одну из тихих улиц, ведущих на Эджвер-роуд. | Holmes estaba sentado ahora en el sofá y lo vi moverse como quien necesita desesperadamente una bocanada de aire. Una doncella corrió y abrió la ventana. En el mismo instante lo vi levantar una mano. Era la señal. Arrojé el cohete a la habitación y grité al mismo tiempo: "Fuego!" La palabra apenas había salido de mi boca, cuando toda la multitud de espectadores -caballeros, mozos, sirvientas y vagabundos- se unieron en un grito general de "¡Fuego, fuego!" Gruesas nubes de humo salieron de la habitación por la ventana abierta. Percibí por el rabillo del ojo la carrera de varias personas en el interior de la casa y, un momento después, escuché la voz de Holmes asegurando que era una falsa alarma. Deslizándome por entre la multitud de curiosos y gritones, logré alejarme del lugar y llegué hasta la esquina de la calle. Diez minutos más tarde, Holmes se encontraba a mi lado. Me tomó del brazo y nos alejamos tranquilamente de aquel loco barullo. Caminamos rápida y silenciosamente durante algún tiempo, hasta que dimos vuelta hacia una de las tranquilas calles que conducen hacia Edgeware Road. |
| "You did it very nicely, Doctor," he remarked. "Nothing could have been better. It is all right." | "Yu zwo-te olo muy hao, doktor," lu remarki. "Nixa wud mog bi pyu hao. Olo es in lada." | - Вы очень ловко это проделали, доктор, - заметил Холмс. - Как нельзя лучше. Все в порядке. | -Se portó usted muy bien, doctor -comentó-. Nada podía haber salido mejor. |
| "You have the photograph?" | "Yu pai-te foto?" | - Достали фотографию? | -¿Tiene usted la fotografía? |
| "I know where it is." | "Me jan, wo it es." | - Я знаю, где она спрятана. | -No, pero sé dónde está. |
| "And how did you find out?" | "E komo yu en-jan-te?" | - А как вы узнали? | -¿Y cómo lo averiguó? |
| "She showed me, as I told you she would." | "Ela diki-te a me, kom me ya preshwo-te." | - Ирэн мне сама показала, как я вам предсказывал. | -Ella me mostró el lugar, como le dije que lo haría. |
| "I am still in the dark." | "Me haishi bu samaji." | - Я все же ничего не понимаю. | -Todavía no comprendo. |
| "I do not wish to make a mystery," said he, laughing. "The matter was perfectly simple. You, of course, saw that everyone in the street was an accomplice. They were all engaged for the evening." | "Me bu yao fai misteria," lu shwo al ridi. "Dela bin ga simple. Yu gesi-te shayad ke oli jen in gata bin ko-akti-sha. Me emploi-te li oli fo sey aksham." | - Я не делаю из этого никакой тайны, - сказал он, смеясь. - Все было очень просто. Вы, наверно, догадались, что все эти зеваки на улице были моими сообщниками. Все они были наняты мною. | - No quiero que esto le siga pareciendo un misterio -murmuró él echándose a reír-. El asunto es perfectamente simple. Usted, desde luego, comprendió que todas las personas que estaban en la calle eran cómplices míos. Es un grupo de actores al que contraté para mi servicio exclusivo durante estas horas. |
| "I guessed as much." | "Ya, gesi-te." | - Об этом-то я догадался. | -Me lo supuse. |
| "Then, when the row broke out, I had a little moist red paint in the palm of my hand. I rushed forward, fell down. clapped my hand to my face, and became a piteous spectacle. It is an old trick." | "Me hev-te idyen humide rude pinta in handa. Wen draka begin, me fa-lansi avan, lwo, klapi bay handa an may fas, ewalaa me es pitival vidiwat. Es lao truk." | - В руке у меня было немного влажной красной краски. Когда началась свалка, я бросился вперед, упал, прижал руку к лицу и предстал окровавленный... Старый прием. | -Bueno, cuando la pelea se inició, tenía un poco de pintura roja, fresca, en la mano. Corrí, me dejé caer, me llevé la mano al rostro y me convertí en un conmovedor espectáculo. Es un viejo truco. |
| "That also I could fathom." | "Den se me toshi he graspi." | - Это я тоже смекнул... | -También sospeché eso. |
| "Then they carried me in. She was bound to have me in. What else could she do? And into her sitting-room. which was the very room which I suspected. It lay between that and her bedroom, and I was determined to see which. They laid me on a couch, I motioned for air, they were compelled to open the window. and you had your chance." | "Poy li porti me inu. Ela majbur lasi me inu. Kwo otre ela wud mog zwo? Me en-loki in salon, yus ti me suspekti na shamba. Foto es koylok bli, oda in salon oda in somnishamba, e me resoluti findi wo hi. Oni pon me on divan, me simuli falta de aira, li majbur ofni winda, e yu en-mog zwo yur gunsa." | - Они вносят меня в дом. Ирэн Адлер вынуждена принять меня, что ей остается делать? Я попадаю в гостиную, в ту самую комнату, которая была у меня на подозрении. Фотография где-то поблизости, либо в гостиной, либо в спальне. Я твердо решил выяснить, где именно. Меня укладывают на кушетку, я притворяюсь, что мне не хватает воздуха. Они вынуждены открыть окно, и вы получаете возможность сделать свое дело. | -Entonces me llevaron al interior de la casa. Ella no iba a permitir que aquel pobre anciano que la había salvado se quedara en la calle. ¿Qué otra cosa podía hacer? Y me llevó a la sala, que era exactamente la habitación en que yo sospechaba que estaba la fotografía. Tenía que estar allí o en su alcoba. Y yo estaba decidido a averiguar en dónde. Me tendieron en un sofá, yo pedí a gritos un poco de aire, abrieron la ventana y usted hizo lo demás. |
| "How did that help you?" | "Komo se helpi-te yu?" | - А что вы от этого выиграли? | -¿En qué le ayudó lo que hice? |
| "It was all-important. When a woman thinks that her house is on fire, her instinct is at once to rush to the thing which she values most. It is a perfectly overpowering impulse, and I have more than once taken advantage of it. In the case of the Darlington substitution scandal it was of use to me, and also in the Arnsworth Castle business. A married woman grabs at her baby; an unmarried one reaches for her jewel-box. Now it was clear to me that our lady of to-day had nothing in the house more precious to her than what we are in quest of. She would rush to secure it. The alarm of fire was admirably done. The smoke and shouting were enough to shake nerves of steel. She responded beautifully. The photograph is in a recess behind a sliding panel just above the right bell-pull. She was there in an instant, and I caught a glimpse of it as she half-drew it out. When I cried out that it was a false alarm, she replaced it, glanced at the rocket, rushed from the room, and I have not seen her since. I rose, and, making my excuses, escaped from the house. I hesitated whether to attempt to secure the photograph at once; but the coachman had come in, and as he was watching me narrowly it seemed safer to wait. A little over-precipitance may ruin all." | "Se bin gro-muhim. Wen gina dumi ke suy dom es in agni, ela instinktem tuy fa-lansi a kosa ke ela valori zuy. Es gro-mahtaful impulsa, me gwo utilisi it plurives. In kasu de Darlington-ney skandal me utilisi-te it, sam kom in dela de Kastela de Arnswort. Gami-ney gina graspi suy kinda; nogami-ney gina graspi suy yuweldan. Nau es klare a me, ke nuy sedey-ney dama hev in dom nixa pyu verguy kem ti nu zai shuki na kosa. Ela fa-lansi-te salvi it. Alarma de agni es zwo-ney admirivalem. Fum e kraisa wud sufi fo mah-tremi iven nervas aus stal. Ela reakti-te jamilem. Foto es in ahfilok baken glidi-she planka, yus sobre desne glok-korda. Ela en-loki dar tuy, e me iven ek-vidi foto wen ela haf-austiri it. Wen me krai ke es false alarma, ela pon it bak, ek-kan raketa, chu shamba al lopi, e depos dan me bu he vidi ela. Me en-stan e, al pregi skusa, eskapi fon dom. Me yao-te pren foto tuy; bat un garijen zin-te e wahti-te me atentem, also tu weiti sembli-te pyu anchun. Tro-ney hasta mog ruini olo." | - Очень много. Когда женщина думает, что у нее в доме пожар, инстинкт заставляет ее спасать то, что ей всего дороже. Это самый властный импульс, и я не раз извлекал из него пользу. В случае дарлингтоновского скандала я использовал его, также и в деле с арнсворским дворцом. Замужняя женщина спасает ребенка, незамужняя - шкатулку с драгоценностями. Теперь мне ясно, что для нашей леди в доме нет ничего дороже того, что мы ищем. Она бросилась спасать именно это. Пожарная тревога была отлично разыграна. Дыма и крика было достаточно, чтобы потрясти стальные нервы. Ирэн поступила точно так, как я ждал. Фотография находится в тайничке, за выдвижной дощечкой, как раз над шнурком от звонка. Ирэн в одно мгновение очутилась там, и я даже увидел краешек фотографии, когда она наполовину вытащила ее. Когда же я закричал, что это ложная тревога, Ирэн положила фотографию обратно, глянула мельком на ракету, выбежала из комнаты, и после этого я ее не видел. Я встал и, извинившись, выскользнул из дома. Мне хотелось сразу достать фотографию, но в комнату вошел кучер и начал зорко следить за мною, так что мне поневоле пришлось отложить свой налет до другого раза. Излишняя поспешность может погубить все. | -Era absolutamente importante. Cuando una mujer piensa que la casa se ha incendiado, su instinto la hace correr a rescatar lo que mayor valor tiene para ella. Es un impulso incontrolable y más de una vez me he aprovechado de él. En el caso del escándalo de Darlington me fue de gran utilidad, al igual que en el asunto del castillo Arnsworth. Una madre corre por su hijo... una mujer soltera corre a rescatar sus joyas. Yo comprendía que nuestra dama no tenía en la casa nada más valioso para ella que la fotografía que estamos buscando. Correría a buscarla, para ponerla a salvo. La alarma de fuego resultó perfecta. El humo y los gritos eran como para alterar los nervios de cualquiera, aun a las personas de nervios de acero. Nuestra amiga reaccionó tal como lo pensé. La fotografía está en un anaquel secreto de la pared de la sala, exactamente arriba de la campanilla. Se encontró allí en un instante y pude verla en el momento en que corría la puerta disimulada. Cuando grité que era una falsa alarma, la volvió a colocar en su sitio, miró el cohete, salió corriendo de la habitación y no he vuelto a verla desde entonces. Me levanté y, después de excusarme, salí de la casa. No me decidí a apoderarme de la fotografía de inmediato, porque el cochero había entrado a la sala y me estaba observando fijamente. Me pareció más seguro esperar. La precipitación puede arruinar todo. |
| "And now?" I asked. | "E nau?" me kwesti. | - Ну, а дальше? - спросил я. | |
| "Our quest is practically finished. I shall call with the King to-morrow, and with you, if you care to come with us. We will be shown into the sitting-room to wait for the lady; but it is probable that when she comes she may find neither us nor the photograph. It might be a satisfaction to his Majesty to regain it with his own hands." | "Nuy investiga es praktikem fini-ney. Me ve visiti ela manya kun rego e kun yu, si yu ve yao akompani nu. Nu ve bi dukti-ney inu salon fo weiti dama, bat es probable, ke wen ela lai ela bu ve findi ni nu ni foto. Fo Luy Mahantaa se mog bi priate, tu pren it bay prope handas." | - Практически наши розыски закончены. Завтра я приду к Ирэн Адлер с королем и с вами, если вы пожелаете нас сопровождать. Нас попросят подождать в гостиной, но весьма вероятно, что, выйдя к нам, леди не найдет ни нас, ни фотографии. Возможно, что его величеству будет приятно своими собственными руками достать фотографию. | "Nuestra misión está prácticamente terminada. Mañana llamaré al rey, y con usted, si quiere venir, iremos directamente a la casa de nuestra amiguita. Nos llevarán a la sala para esperar, pero lo más probable es que cuando llegue no nos encuentre a nosotros ni a la fotografía. Será una satisfacción para Su Majestad recobrarla con sus propias manos." |
| "And when will you call?" | "E wen yu ve go dar?" | - А когда вы отправитесь туда? | -¿Y cuándo iremos, dice usted? |
| "At eight in the morning. She will not be up, so that we shall have a clear field. Besides, we must be prompt, for this marriage may mean a complete change in her life and habits. I must wire to the King without delay." | "Klok ot pa sabah. Ela haishi ve bi in kama, also nu ve mog akti librem. Krome to, nu mus bi ajile, bikos sey gama mog totem shanji suy jiva e abyases. Me mus telegrafi a rego sin dera." | - В восемь часов утра. Она еще будет в постели, так что нам обеспечена полная свобода действий. Кроме того, надо действовать быстро, потому что брак может полностью изменить ее быт и ее привычки. Я должен немедленно послать королю телеграмму. | -A las ocho de la mañana. Aún no se habrá levantado, de tal modo que tendremos el campo libre. Además, debemos apresurarnos, porque este matrimonio puede significar un cambio completo en su vida y en sus hábitos. Debo telegrafiar al rey sin demora. |
| We had reached Baker Street and had stopped at the door. He was searching his pockets for the key when someone passing said: | Nu ateni Beiker-strit e stopi pa dwar. Lu zai shuki klef in poshes wen koywan shwo al pasi: | Мы дошли до Бейкер-стрит и остановились у дверей нашего дома. Холмс искал в карманах свой ключ, когда какой-то прохожий сказал: | Habíamos llegado a Baker Street y nos habíamos detenido frente a la puerta. Mientras él buscaba las llaves en su bolsillo, pasó alguien diciendo: |
| "Good-night, Mister Sherlock Holmes." | "Hao nocha, Sinior Sherlok Holms." | - Доброй ночи, мистер Шерлок Холмс! | -Buenas noches, señor Sherlock Holmes. |
| There were several people on the pavement at the time, but the greeting appeared to come from a slim youth in an ulster who had hurried by. | Ye kelke jen on pavimenta in toy taim, bat saluta sembli lai fon pasi-she slim yungo in longe palto. | На панели в это время было несколько человек, но приветствие, по-видимому, исходило от проходившего мимо стройного юноши в длинном пальто. | Había varias personas en la calle en ese momento, pero el saludo parecía proceder de un joven delgado que venía en un carruaje abierto, pero que continuó su camino de inmediato. |
| "I've heard that voice before," said Holmes, staring down the dimly lit street. "Now, I wonder who the deuce that could have been." | "Me gwo audi toy vos," Holms shwo, al kan obskurem lumi-ney gata. "Bat me bu graspi, hu hi, pa diabla, to wud mog bi." | - Я где-то уже слышал этот голос, - сказал Холмс, оглядывая скудно освещенную улицу, - но не понимаю, черт возьми, кто бы это мог быть. | -He oído antes de ahora esa voz -dijo Holmes, siguiendo con la mirada el carruaje, iluminado apenas por la luz del farol callejero-. Pero no sé quién pueda haber sido ese jovencito. |
| 3 | |||
| I slept at Baker Street that night, and we were engaged upon our toast and coffee in the morning when the King of Bohemia rushed into the room. | Me somni pa Beiker-strit in toy nocha. Pa sabah nu zai zun nuy tosta e kahwa wen Rego de Bohemia zin shamba al haf-lopi. | Эту ночь я спал на Бейкер-стрит. Мы сидели утром за кофе с гренками, когда в комнату стремительно вошел король Богемии. | Dormí esa noche en Baker Street y estábamos gozando de nuestra taza de café y nuestras tostadas mañaneras, cuando el rey de Bohemia entró precipitadamente en la habitación. |
| "You have really got it!" he cried, grasping Sherlock Holmes by either shoulder and looking eagerly into his face. | "Yu hev it verem!" lu krai al graspi Sherlok Holms pa ambi plecha e al kan pasion-nem an suy fas. | - Вы действительно добыли фотографию? - воскликнул он, обнимая Шерлока Холмса за плечи и весело глядя ему в лицо. | -¿De verdad la ha obtenido? -gritó tomando a Sherlock Holmes de los hombros y mirándolo ansiosamente a la cara. |
| "Not yet." | "Bu haishi." | - Нет еще. | -Todavía no. |
| "But you have hopes?" | "Bat yu hev nada?" | - Но вы надеетесь ее достать? | -Pero, ¿tiene esperanzas? |
| "I have hopes." | "Me hev nada." | - Надеюсь. | -Sí las tengo. |
| "Then, come. I am all impatience to be gone." | "Dan, nu go ba. Me es totem nosabre fo go." | - В таком случае, идемте! Я сгораю от нетерпения. | -Entonces, venga. Estoy impaciente por partir. |
| "We must have a cab." | "Nu treba keb." | - Нам нужна карета. | -Necesitaremos un coche. |
| "No, my brougham is waiting." | "May keb zai weiti." | - Мой экипаж у дверей. | -Tengo mi carruaje afuera, esperando. |
| "Then that will simplify matters." We descended and started off once more for Briony Lodge. |
"Se simplisi dela." Nu desendi e departi yoshi un ves a Braioni-loj. |
- Это упрощает дело. Мы сошли вниз и снова направились к Брайони-лодж. |
-Entonces eso simplificará las cosas. Descendimos y partimos de nuevo hacia Briony Lodge. |
| "Irene Adler is married," remarked Holmes. | "Iren Adler he gami," Holms remarki. | - Ирэн Адлер вышла замуж, - заметил Холмс. | -Irene Adler se ha casado -comentó Holmes. |
| "Married! When?" | "He gami! Wen?" | - Замуж? Когда? | -¡Casado! ¿Cuándo? |
| "Yesterday." | "Yeri." | - Вчера. | -Ayer. |
| "But to whom?" | "Bat den hu?" | - За кого? | -Pero, ¿con quién? |
| "To an English lawyer named Norton." | "Den inglish jurista nami-ney Norton." | - За английского адвоката, по имени Нортон. | -Con un abogado inglés apellidado Norton. |
| "But she could not love him." | "Bat ela bu wud mog lubi lu." | - Но она, конечно, не любит его? | -Pero... ella no puede amarlo. |
| "I am in hopes that she does." | "Me nadi ke ela lubi lu." | - Надеюсь, что любит. | -Tengo profundas esperanzas de que lo ame. |
| "And why in hopes?" | "E way yu nadi?" | - Почему вы надеетесь? | -¿Por qué? |
| "Because it would spare your Majesty all fear of future annoyance. If the lady loves her husband, she does not love your Majesty. If she does not love your Majesty, there is no reason why she should interfere with your Majesty's plan." | "Bikos it wud librisi yur Mahantaa fon ol foba de futur-ney beda. Si dama lubi suy gamiman, ela bu lubi yur Mahantaa. Si ela bu lubi yur Mahantaa, es nul reson way ela wud mixi swa in plan de yur Mahantaa." | - Потому что это избавит ваше величество от всех будущих неприятностей. Если леди любит своего мужа, значит, она не любит ваше величество, и тогда у нее нет основания мешать планам вашего величества. | -Porque salvaría a Su Majestad de todo temor de futuras molestias. Si la dama ama a su esposo, no ama a Su Majestad. Y si no ama a Su Majestad, no hay razón para que se interponga en los planes de Su Majestad. |
| "It is true. And yet -- Well! I wish she had been of my own station! What a queen she would have made!" He relapsed into a moody silence, which was not broken until we drew up in Serpentine Avenue. | "Es vere. E yedoh - Oo! Magari ela wud bi do same ranga kom me! Komo hao regina ela wud bi!" Lu plunji in glume silensa kel bu es rupti-ney til ke nu stopi in Serpentain avenu. | - Верно, верно. И все же... О, как я хотел бы, чтобы она была одного ранга со мною! Какая бы это была королева! Он погрузился в угрюмое молчание, которого не прерывал, пока мы не выехали на Серпантайн-авеню. | -Es cierto. Y, sin embargo... bueno, quisiera que hubiera sido de mi clase y posición. ¡Qué reina tan magnífica habría sido! -lanzó un suspiro y se sumió en un malhumorado silencio que no fue interrumpido hasta que llegamos a Serpentine Avenue. |
| The door of Briony Lodge was open, and an elderly woman stood upon the steps. She watched us with a sardonic eye as we stepped from the brougham. | Dwar de Braioni-loj es ofni-ney, e un yashen gina zai stan on gradinas. Ela zai kan nu fixem e ironikem duran ke nu stepi fon keb. | Двери виллы Брайони-лодж были открыты, и на лестнице стояла пожилая женщина. Она с какой-то странной иронией смотрела на нас, пока мы выходили из экипажа. | La puerta de Briony Lodge estaba abierta y una dama anciana se encontraba en lo alto de los escalones. Nos miró con expresión sardónica, mientras descendíamos del carruaje. |
| "Mr. Sherlock Holmes, I believe?" said she. | "Sinior Sherlok Holms, me suposi?" ela shwo. | - Мистер Шерлок Холмс? - спросила она. | -El señor Sherlock Holmes, supongo -dijo. |
| "I am Mr. Holmes," answered my companion, looking at her with a questioning and rather startled gaze. | "Me es Sinior Holms," may kompanion jawabi, kan-yen fixem ela bay kwesti-she e aika astoni-ney okos. | - Да, я Шерлок Холмс, - ответил мой друг, смотря на нее вопрошающим и удивленным взглядом. | -Yo soy el señor Holmes -contestó mi compañero con expresión interrogadora y asombrada. |
| "Indeed! My mistress told me that you were likely to call. She left this morning with her husband by the 5:15 train from Charing Cross for the Continent." | "Ver! May gin-masta shwo-te a me ke yu ve lai probablem. Ela departi-te sey sabah kun suy gamiman bay tren al klok 5:15 fon stasion Chering-Kros a kontinenta." | - Так и есть! Моя хозяйка предупредила меня, что вы, вероятно, зайдете. Сегодня утром, в пять часов пятнадцать минут, она уехала со своим мужем на континент с Черингкросского вокзала. | -Desde luego. Mi señora me aseguró que era muy probable que viniera usted a buscarla. Salió esta mañana con su esposo, en el tren de las 5:15. Partió hacia el continente. |
| "What!" Sherlock Holmes staggered back, white with chagrin and surprise. "Do you mean that she has left England?" | "Kwo!" Sherlok Holms hili bak, blan por griva e surprisa. "Ob yu maini ke ela he departi fon Ingland?" | - Что?! - Шерлок Холмс отшатнулся назад, бледный от огорчения и неожиданности. - Вы хотите сказать, что она покинула Англию? | -¡Qué! -Sherlock Holmes retrocedió tambaleándose, pálido de ira y de sorpresa-. ¿Quiere decirme que ha salido de Inglaterra? |
| "Never to return." | "E neva ve returni." | - Да. Навсегда. | -Sí, para no volver nunca. |
| "And the papers?" asked the King hoarsely. "All is lost." | "E papires?" Rego kwesti raukem. "Olo es lusi-ney." | - А бумаги? - хрипло спросил король. - Все потеряно! | -¿Y los papeles? -preguntó el rey con voz ronca-. ¡Todo está perdido! |
| "We shall see." He pushed past the servant and rushed into the drawing-room, followed by the King and myself. The furniture was scattered about in every direction, with dismantled shelves and open drawers, as if the lady had hurriedly ransacked them before her flight. Holmes rushed at the bell-pull, tore back a small sliding shutter, and, plunging in his hand, pulled out a photograph and a letter. The photograph was of Irene Adler herself in evening dress, the letter was superscribed to "Sherlock Holmes, Esq. To be left till called for." My friend tore it open and we all three read it together. It was dated at midnight of the preceding night and ran in this way: | "Nu ve vidi." Lu go pas servi-sha e fa-lansi inu salon, sekwi-ney bay Rego e me selfa. Mebel es rasshwai-ney sirkum pa oli direksion, kun demontiri-ney tanas e ofni-ney tiriboxas, kom si dama he beshuki-te li kway bifoo suy fuga. Holms fa-lansi a glok-korda, mah-wek syao glidi-she shirma, e, plunji-yen suy handa inu, auspren foto e leta. Foto diki Iren Adler selfa in aksham-ney roba, e on leta ye skriba: "A sinior Sherlok Holms. Handing al visita." May amigo ofni-tori it e nu oli tri lekti se tuhun. It hev datum de pasi-ney midnocha e fa-lekti tak: | - Посмотрим! - Холмс быстро прошел мимо служанки и бросился в гостиную. Мы с королем следовали за ним. Вся мебель в комнате была беспорядочно сдвинута, полки стояли пустые, ящики были раскрыты - видно, хозяйка второпях рылась в них, перед тем как пуститься в бегство. Холмс бросился к шнурку звонка, отодвинул маленькую выдвижную планку и, засунув в тайничок руку, вытащил фотографию и письмо. Это была фотография Ирэн Адлер в вечернем платье, а на письме была надпись: "Мистеру Шерлоку Холмсу. Вручить ему, когда он придет". Мой друг разорвал конверт, и мы все трое принялись читать письмо. Оно было датировано минувшей ночью, и вот что было в нем написано: | -Ya veremos -empujó a la sirvienta a un lado y corrió hacia la sala, seguido por el rey y por mí. Los muebles estaban esparcidos en todas direcciones; los anaqueles se veían vacíos; los cajones estaban abiertos. Todo parecía indicar que la dama había recogido rápidamente sus pertenencias antes de emprender aquella precipitada fuga. Holmes se acercó al tiro de la campanilla, corrió una puertecilla secreta y extrajo una fotografía y una carta. La fotografía era de la propia Irene Adler sola, vestida en traje de gala. La carta estaba dirigida a Sherlock Holmes. Mi amigo la abrió y los tres la leímos al mismo tiempo. Estaba fechada a la medianoche del día anterior y decía lo siguiente: |
| My dear Mr. Sherlock Holmes, | May kare sinior Sherlok Holms, | "Дорогой мистер Шерлок Холмс, | Mi querido señor Sherlock Holmes: |
| You really did it very well. You took me in completely. Until after the alarm of fire, I had not a suspicion. But then, when I found how I had betrayed myself, I began to think. I had been warned against you months ago. I had been told that if the King employed an agent it would certainly be you. And your address had been given me. Yet, with all this, you made me reveal what you wanted to know. Even after I became suspicious, I found it hard to think evil of such a dear, kind old clergyman. But, you know, I have been trained as an actress myself. Male costume is nothing new to me. I often take advantage of the freedom which it gives. I sent John, the coachman, to watch you, ran up stairs, got into my walking-clothes, as I call them, and came down just as you departed. | Yu verem zwo-te se olo muy hao. Yu mah-te me kredi yu. Til momenta afte alarma de agni, me bu hev suspekta. Bat poy, wen me samaji ke me he gadari me selfa, me begin dumi. Me bin warni-ney kontra yu meses bak. Oni he shwo a me, ke si Rego wud yusi agenta it wud bi sertem yu. E yur adres bin dai-ney a me. Yedoh, malgree se olo, yu mah-te me reveli kwo yu yao-te jan. Iven afte ke me begin suspekti, me findi se mushkile, tu dumi badem om tal kare, lao e latif kirkayuan. Bat, yu jan, oni gwo tamrini me selfa kom aktorina. Man-ney kostum es nixa nove fo me. Me oftem utilisi libritaa ke it dai. Me sendi-te Jon, garijen, fo wahti yu, duran ke me selfa lopi-te uupar, onpon-te may promena-klaida, kom me nami it, e desendi-te yus al yur departa. | вы действительно великолепно все это разыграли. На первых порах я отнеслась к вам с доверием. До пожарной тревоги у меня не было никаких подозрений. Но затем, когда я поняла, как выдала себя, я не могла не задуматься. Уже несколько месяцев назад меня предупредили, что если король решит прибегнуть к агенту, он, конечно, обратится к вам. Мне дали ваш адрес. И все же вы заставили меня открыть то, что вы хотели узнать. Несмотря на мои подозрения, я не хотела дурно думать о таком милом, добром, старом священнике... Но вы знаете, я сама была актрисой. Мужской костюм для меня не новость. Я часто пользуюсь той свободой, которую он дает. Я послала кучера Джона следить за вами, а сама побежала наверх, надела мой костюм для прогулок, как я его называю, и спустилась вниз, как раз когда вы уходили. | Realmente lo hizo usted muy bien. Me sorprendió por completo. Hasta la alarma de incendio no concebí la menor sospecha. Pero entonces, cuando descubrí cómo me había traicionado yo misma, empecé a pensar. Ya me habían prevenido contra usted desde hacía meses. Me habían dicho que si el rey empleaba un agente, ése sería usted. Y me dieron su dirección. Sin embargo, a pesar de todo esto, me hizo revelarle lo que quería saber. Aun después de concebir sospechas, encontré difícil desconfiar de un sacerdote tan gentil y anciano. Pero, como usted sabe, yo misma he estudiado el arte de la representación. El disfraz masculino no es nada nuevo para mí. Con frecuencia me aprovecho de la libertad que da. Envié a John, el cochero, a vigilarlo, corrí escaleras arriba, me puse mi traje especial de paseo, como llamo a mi disfraz, y bajé en el momento en que usted se marchaba. |
| Well, I followed you to your door, and so made sure that I was really an object of interest to the celebrated Mr. Sherlock Holmes. Then I, rather imprudently, wished you good-night, and started for the Temple to see my husband. We both thought the best resource was flight, when pursued by so formidable an antagonist; so you will find the nest empty when you call to-morrow. As to the photograph, your client may rest in peace. I love and am loved by a better man than he. The King may do what he will without hindrance from one whom he has cruelly wronged. I keep it only to safeguard myself, and to preserve a weapon which will always secure me from any steps which he might take in the future. I leave a photograph which he might care to possess; and I remain, dear Mr. Sherlock Holmes, | Wel, me sekwi-te yu til yur dwar, e also mah-te swa serte, ke me verem es obyekta de interes fo fama-ney sinior Sherlok Holms. Poy me, aika buchaukem, tamani a yu hao nocha, e raki a Templ a may gamiman. Nu oli dwa desidi ke zuy hao media es fuga, sikom nu gei persekwi bay tanto forte kontrajen; also yu ve findi nesta vakue wen yu ve lai manya. Om foto, yur klienta mog bi trankwile. Me lubi e gei lubi bay manjen pyu hao kem lu. Rego mog zwo olo ke lu yao sin impeda fon persona ke lu he wundi kruelem. Me kipi it sol fo sigurisi me selfa, e fo reteni arma kel sempre ve sigurisi me kontra oli stepa ke lu wud mog fai in futur. Me lyu un otre foto ke lu wud mog yao posesi; e me resti, kare sinior Sherlok Holms, | Я следовала за вами до ваших дверей и убедилась, что мною действительно интересуется знаменитый Шерлок Холмс. Затем я довольно неосторожно пожелала вам доброй ночи и поехала в Темпл, к мужу. Мы решили, что, поскольку нас преследует такой сильный противник, лучшим спасением будет бегство. И вот, явившись завтра, вы найдете гнездо опустевшим. Что касается фотографии, то ваш клиент может быть спокоен: я люблю человека, который лучше его. Человек этот любит меня. Король может делать все, что ему угодно, не опасаясь препятствий со стороны той, кому он причинил столько зла. Я сохраняю у себя фотографию только ради моей безопасности, ради того, чтобы у меня осталось оружие, которое защитит меня в будущем от любых враждебных шагов короля. Я оставляю здесь другую фотографию, которую ему, может быть, будет приятно сохранить у себя, и остаюсь, дорогой мистер Шерлок Холмс, преданная вам | Bueno, le seguí hasta la puerta para asegurarme de que en realidad era objeto de interés para el célebre Sherlock Holmes. Entonces, un poco imprudentemente, le di las buenas noches y partí hacia el Temple, para reunirme con mi esposo. Los dos pensamos que el mejor recurso era la huída, ya que teníamos frente a nosotros a un antagonista formidable. Por tanto, cuando venga a buscarnos mañana, encontrará el nido vacío. En cuanto a la fotografía, su cliente puede descansar en paz. Amo y soy amada por un hombre mejor que él. El rey puede hacer lo que guste, sin temor a que intervenga alguien a quien él traicionó cruelmente. Voy a conservarla como defensa. Es un arma poderosa que me defenderá de cualquier paso que en mi contra se pueda dar en el futuro. Le dejo una fotografía que quizá quiera conservar. Y yo quedo a sus órdenes, mi querido señor Sherlock Holmes, como su atenta servidora. |
| Very truly yours, | Verem yur, | ||
| IRENE NORTON, nee ADLER. | Iren NORTON, janmi-ney ADLER." | Ирэн Нортон, урожденная Адлер". | Irene Norton, de soltera, Irene Adler |
| "What a woman -- oh, what a woman!" cried the King of Bohemia, when we had all three read this epistle. "Did I not tell you how quick and resolute she was? Would she not have made an admirable queen? Is it not a pity that she was not on my level?" | "Kwel gina! Oo, kwel gina!" Rego de Bohemia krai, wen nu oli tri finlekti sey leta. "Me ya shwo-te a yu ke ela es intele e resolute. Ob ela bu wud bi admirival regina? Ob bu es dela afsos-ney ke ela bu es on may nivel?" | - Что за женщина, о, что за женщина! - воскликнул король Богемии, когда мы все трое прочитали это послание. - Разве я не говорил вам, что она находчива, умна и предприимчива? Разве она не была бы восхитительной королевой? Разве не жаль, что она не одного ранга со мной? | -¡Qué mujer...! ¡Oh, qué mujer! -gritó el rey de Bohemia cuando los tres terminamos de leer la epístola-. ¿No les dije lo rápida y resuelta que es? ¿No habría sido una reina admirable? ¿No es una lástima que no haya sido una mujer de mi nivel? |
| "From what I have seen of the lady she seems indeed to be on a very different level to your Majesty," said Holmes coldly. "I am sorry that I have not been able to bring your Majesty's business to a more successful conclusion." | "Tanto ke me en-jan-te sey dama, sembli ke ela verem es on ga otre nivel kem yur Mahantaa," Holms shwo lengem. "Me afsosi, ke me bu mog-te bringi dela de yur Mahantaa a pyu sukses-ney fin." | - Насколько я узнал эту леди, мне кажется, что она действительно совсем другого уровня, чем ваше величество, - холодно сказал Холмс. - Я сожалею, что не мог довести дело вашего величества до более удачного завершения. | -De lo que he visto de esa dama, me parece que realmente está en un nivel muy diferente al de Su Majestad -dijo Holmes con frialdad-. Siento no haber podido llevar el negocio de Su Majestad a una conclusión más feliz. |
| "On the contrary, my dear sir," cried the King; "nothing could be more successful. I know that her word is inviolate. The photograph is now as safe as if it were in the fire." | "Kontrem, may kare sinior," rego krai,"nixa wud mog bi pyu sukses-ney. Me jan ke elay worda es butoribile. Foto es nau sam anchun kom si it wud bi in agni." | - Наоборот, дорогой сэр! - воскликнул король. - Большей удачи не может быть. Я знаю, что ее слово нерушимо. Фотография теперь так же безопасна, как если бы она была сожжена. | -¡Por el contrario, mi querido señor! -gritó el rey-. ¡Nada pudo haber resultado mejor! Yo sé que la palabra de ella es inviolable. La fotografia está ahora tan segura como si estuviera en el fuego. |
| "I am glad to hear your Majesty say so." | "Me joi al audi yur Mahantaa shwo se." | - Я рад слышать это от вашего величества. | -Me alegra oír decir eso a Su Majestad. |
| "I am immensely indebted to you. Pray tell me in what way I can reward you. This ring --" He slipped an emerald snake ring from his finger and held it out upon the palm of his hand. | "Me fai gro-deba a yu. Bi karim, shwo a me, in kwel manera me mog rekompensi yu. Sey halka..." Lu glidi smaragda-ney serpenta-ney halka fon suy finga e teni it on suy pama bifoo Holms. | - Я бесконечно обязан вам. Пожалуйста, скажите мне, как я могу вознаградить вас? Это кольцо... Он снял с пальца изумрудное кольцо и поднес его на ладони Холмсу. | -Me siento inmensamente agradecido con usted. Le suplico que me diga en qué forma puedo recompensarlo. Este anillo... -extrajo de su dedo un anillo en forma de serpiente, con una gran esmeralda en el centro, y lo extendió hasta mi amigo, colocándolo en la palma de su mano. |
| "Your Majesty has something which I should value even more highly," said Holmes. | "Yur Mahantaa hev koysa ke me valori iven pyu," Holms shwo. | - У вашего величества есть нечто еще более ценное для меня, - сказал Холмс. | -Su Majestad tiene algo que vale mucho más para mí -dijo Holmes. |
| "You have but to name it." | "Yu treba sol nami it." | - Вам стоит только указать. | -No tiene más que pedirlo. |
| "This photograph!" | "Sey foto!" | - Эта фотография. | -¡Esta fotografía! |
| The King stared at him in amazement. | Rego kan lu kun astona. | Король посмотрел на него с изумлением. | El rey lo miró con expresión de asombro. |
| "Irene's photograph!" he cried. "Certainly, if you wish it." | "Foto de Iren!" lu krai. "Sertem, si yu yao it." | - Фотография Ирэн?! - воскликнул он. - Пожалуйста, если она вам нужна. | -¿La fotografía de Irene? -gritó-. Si la quiere, es suya. |
| "I thank your Majesty. Then there is no more to be done in the matter. I have the honor to wish you a very good-morning." He bowed, and, turning away without observing the hand which the King had stretched out to him, he set off in my company for his chambers. | "Me danki yur Mahantaa. Also ye nixa pyu fo zwo om sey dela. Me hev honor tu tamani a yu gro-hao sabah." Lu saluti bay muva de kapa, e, turni-yen wek sin merki ti Rego extendi a lu na handa, go wek in may sosietaa a suy shambas. | - Благодарю, ваше величество. В таком случае, с этим делом покончено. Имею честь пожелать вам всего лучшего. Холмс поклонился и, не замечая руки, протянутой ему королем, вместе со мною отправился домой. | -Agradezco mucho esto a Su Majestad. Entonces, no queda nada más por hacer en este asunto. Tengo el honor de desear a usted muy buenos días -hizo una reverencia y se dio la vuelta sin hacer caso de la mano que el rey le extendía. Salió de la casa en mi compañía y nos dirigimos de nuevo a sus habitaciones. |
| And that was how a great scandal threatened to affect the kingdom of Bohemia, and how the best plans of Mr. Sherlock Holmes were beaten by a woman's wit. He used to make merry over the cleverness of women, but I have not heard him do it of late. And when he speaks of Irene Adler, or when he refers to her photograph, it is always under the honorable title of the woman. | Also tak hi gran skandal ugrosi-te trefi regilanda de Bohemia, e tak hi gro-hao planes de Sinior Sherlok Holms bin destrukti-ney bay intelekta de gina. Lu gwo moki intelekta de ginas, bat me bu he audi lu zwo se afte toy dela. E sempre wen lu shwo om Iren Adler, oda maini elay foto, es sempre sub honor-ney titla de "Sey Gina". | Вот рассказ о том, как в королевстве Богемии чуть было не разразился очень громкий скандал и как хитроумные планы мистера Шерлока Холмса были разрушены мудростью женщины. Холмс вечно подшучивал над женским умом, но за последнее время я уже не слышу его издевательств. И когда он говорит об Ирэн Адлер или вспоминает ее фотографию, то всегда произносит, как почетный титул: "Эта Женщина". | Y así fue como terminó un escándalo que amenazaba afectar seriamente el reino de Bohemia. Y así fue también como los mejores planes de Sherlock Holmes fueron arruinados por el ingenio de una mujer. Antiguamente mi compañero acostumbraba burlarse mucho de la supuesta inteligencia femenina, pero no he oído que lo haga a últimas fechas. Y cuando habla de Irene Adler, o cuando se refiere a su fotografía, siempre lo hace bajo el honorable título de la mujer. |