Français, Español
| Chapta 1 | Chapta 2 | Chapta 3 | Chapta 5 | Chapta 6 | Chapta 7 |
| English | LdP | Русский | Komenta | |
| Chapter 4. MR. CUSS INTERVIEWS THE STRANGER |
Chapta 4. SINIOR KAS INTERVYUI GARIBA |
Глава 4. МИСТЕР КАСС ИНТЕРВЬЮИРУЕТ НЕЗНАКОМЦА |
||
| I have told the circumstances of the stranger's arrival in Iping with a certain fulness of detail, in order that the curious impression he created may be understood by the reader. But excepting two odd incidents, the circumstances of his stay until the extraordinary day of the club festival may be passed over very cursorily. There were a number of skirmishes with Mrs. Hall on matters of domestic discipline, but in every case until late April, when the first signs of penury began, he over-rode her by the easy expedient of an extra payment. | Me he rakonti om gariba-ney laisa in Aiping tanto detal-nem, dabe lekti-sha samaji sarwe jigyas ke ta eksiti. Bat, exepti-yen dwa stran insidenta, oni bu treba rakonti pa detal om suy resting in gastaguan til dey de kluba-festa. Koyves ta hev batalakin kun madam Hol por dom-ney dela, bat kadakas ta jiti bay ofri kromepaga; tak es til fin de april wen un-ney signa de mani-yoksa apari. | Я так подробно изложил обстоятельства, сопровождавшие приезд незнакомца в Айпинг, для того, чтобы читателю стало понятно всеобщее любопытство, вызванное его появлением. Что же касается его пребывания там до знаменательного дня клубного праздника, то на этом, за исключением двух странных происшествий, можно, почти не останавливаться. Иногда у него бывали столкновения с миссис Холл на хозяйственной почве, из которых постоялец всегда выходил победителем, тотчас же предлагая дополнительную плату, и так продолжалось до конца апреля, когда у него стали обнаруживаться первые признаки безденежья. | kadakas - in kada kasu mani-yoksa - situasion al kel mani yok |
|
| Hall did not like him, and whenever he dared he talked of the advisability of getting rid of him; but he showed his dislike chiefly by concealing it ostentatiously, and avoiding his visitor as much as possible. | Sinior Hol bu pri ta e pa kada byen kasu repeti ke treba mah ta wek; bat lu ahfi suy nopria kushalem e gro-trai eviti miti gariba. | Холл недолюбливал его и при всяком удобном случае повторял, что надо от него избавиться, но неприязнь эта выражалась главным образом в том, что Холл старался по возможности избегать встреч с постояльцем. | ||
| "Wait till the summer," said Mrs. Hall sagely, "when the artisks are beginning to come. Then we'll see. He may be a bit overbearing, but bills settled punctual is bills settled punctual, whatever you'd like to say." | - Weiti ba til saif, - madam Hol repeti sajem, - wen artista begin arivi. Dan oni ve vidi. Ver, ta es kelkem gamande, bat exaktem pagen bil es exaktem pagen bil, kwo unkwe yu shwo. | - Потерпи до лета, - урезонивала его миссис Холл. - Начнут съезжаться художники, тогда посмотрим. Он, конечно, нахал, не спорю, но зато аккуратно платит по счетам, этого у него отнять нельзя, что ни толкуй. | ||
| The stranger did not go to church, and indeed made no difference between Sunday and the irreligious days, even in costume. He worked, as Mrs. Hall thought, very fitfully. Some days he would come down early and be continuously busy. On others he would rise late, pace his room, fretting audibly for hours together, smoke, sleep in the armchair by the fire. Communication with the world beyond the village he had none. | Gariba bu go a kirka e bu fai distinta inter semdi e otre dey. Ta es iven klaiden sempre samem. Ta gun, segun opina de madam Hol, pa buregulare japat. Pa koy deys ta desendi inu salon ranem e gun longem. Pa otres ta en-stan tardem, go-go pa shamba, fai vexa-ney shum duran kelke ora, fumi, somni in brachastula bli kamin. Ta fai nul kontakta kun ausen-munda. | Постоялец в церковь не ходил и не делал никакого различия между воскресеньем и буднями, даже одевался и то всегда одинаково. Работал он, по мнению миссис Холл, весьма нерегулярно. В иные дни он спускался в гостиную с раннего утра и работал подолгу. В другие же вставал поздно, расхаживал по комнате, целыми часами громко ворчал, курил или дремал в кресле у камина. Сношений с внешним миром у него не было никаких. | klaiden - klaidi-ney japat - fit (seizure; outburst of emotion); gust / припадок, приступ; порыв, вспышка (эмоций) |
|
| His temper continued very uncertain; for the most part his manner was that of a man suffering under almost unendurable provocation, and once or twice things were snapped, torn, crushed, or broken in spasmodic gusts of violence. He seemed under a chronic irritation of the greatest intensity. His habit of talking to himself in a low voice grew steadily upon him, but though Mrs. Hall listened conscientiously she could make neither head nor tail of what she heard. | Suy muda es shanjishil. Maistem ta suluki kom jen extremem vexishil; kelke ves ta hev japat de gro-furia wen ta shwai, tori, krushi e rupti kosa. Sembli ke ta sta pa kronike gro-vexa. Suy abyas do kyete shwoing kun swa fa-pyu, bat madam Hol bu mog samaji nixa, obwol ela slu-slu lagan-nem. | Настроение его по-прежнему оставалось чрезвычайно неровным: по большей части он вел себя как человек до крайности раздражительный, а несколько раз у него были припадки бешеной ярости, и он швырял, рвал и ломал все, что попадалось под руку. Казалось, он постоянно находился в чрезвычайном возбуждении. Он все чаще разговаривал вполголоса с самим собой, но миссис Холл ничего не могла понять, хотя усердно подслушивала. | shanjishil - kel shanji oftem (shanji+shil) vexishil - kel fa-vexi oftem (vexi+shil) kronike - chronic / хронический fa-pyu - increase / увеличиваться, усиливаться |
|
| He rarely went abroad by daylight, but at twilight he would go out muffled up invisibly, whether the weather were cold or not, and he chose the loneliest paths and those most overshadowed by trees and banks. His goggling spectacles and ghastly bandaged face under the penthouse of his hat, came with a disagreeable suddenness out of the darkness upon one or two home-going labourers, and Teddy Henfrey, tumbling out of the "Scarlet Coat" one night, at half-past nine, was scared shamefully by the stranger's skull-like head (he was walking hat in hand) lit by the sudden light of the opened inn door. | Al dey ta chu dom rarem, bat al haf-luma ta oftem promeni, totem kuti-ney al eni meteo. Ta selekti kamina zuy sinjen-ney, zuy shaden bay baum e sada. Suy okula do gro-okos e dashat-ney bandaji-ney fas sub shapa-borda, apari-yen turan aus tumitaa, koyves fobisi gunjen kel zai go a dom. Unves Tedi Henfri, afte chu piguan "Rude jaka" hili-yen, pa klok nin-e-haf de aksham, es gro-fobisen al vidi kapal-simile kapa de gariba (ta zai promeni al shapa in handa) ek-lumisen bay ofni-ney dwar. | Днем он редко выходил из дому, но в сумерки гулял, закутанный так, что его нельзя было увидеть - все равно, было ли на дворе холодно или тепло, и выбирал для прогулок самые уединенные тропинки, затененные деревьями или огражденные насыпью. Его темные очки и страшное забинтованное лицо под широкополой шляпой иногда пугали в темноте возвращавшихся домой рабочих; а Тедди Хенфри однажды, выйдя, пошатываясь, из трактира "Красный камзол" в половине десятого вечера, чуть не умер со страху, увидев похожую на череп голову незнакомца (тот гулял со шляпой в руке). | shaden - shadi-ney sada - embankment, bank / насыпь; вал |
|
| Such children as saw him at nightfall dreamt of bogies, and it seemed doubtful whether he disliked boys more than they disliked him, or the reverse; but there was certainly a vivid enough dislike on either side. | Ti vidi ta al fa-nocha na kindas fai dussonja. Es mushkile tu shwo, ob ta nopri boys pyu kem li nopri ta, bat enikas nopria es mutuale e gro. | Детям, увидевшим его в сумерках, ночью снились страшные сны. Мальчишки терпеть его не могли, и он их тоже; трудно сказать, кто кого больше не любил, но, во всяком случае, неприязнь была взаимная и очень острая. | ||
| It was inevitable that a person of so remarkable an appearance and bearing should form a frequent topic in such a village as Iping. Opinion was greatly divided about his occupation. Mrs. Hall was sensitive on the point. When questioned, she explained very carefully that he was an "experimental investigator," going gingerly over the syllables as one who dreads pitfalls. When asked what an experimental investigator was, she would say with a touch of superiority that most educated people knew such things as that, and would thus explain that he "discovered things." Her visitor had had an accident, she said, which temporarily discoloured his face and hands, and being of a sensitive disposition, he was averse to any public notice of the fact. | Bu es stran ke jen do tal ajib aspekta e suluka es ofte tema de toking in Aiping. Om suy zunsa opina farki gro. Madam Hol es explikishil apropoo to. Wen oni kwesti ela, kwo ta zun, ela expliki kuydem, ke ta es "experimenta-ney investiger" - den sey worda ela pronunsi lentem e chaukem, al kwasi fobi misstepi. Wen oni kwesti ela, kwo se maini, ela jawabi kun idyen sobrenesa ke maiste talim-ney jen jan hi kwo se maini, se maini ke ta "fai diverse deskovra". Ela rakonti ke elay gasta he subi aksidenta kel dekolori-te suy fas e handas; e sikom ta es jen do faine senting, ta preferi bu diki se a otre jen. | Нет ничего удивительного, что человек такой поразительной наружности и такого странного поведения доставлял жителям Айпинга обильную пищу для разговоров. Относительно его занятий мнения расходились. Миссис Холл в этом деле была весьма щепетильна. На вопрос, что он делает, она обыкновенно отвечала с большой торжественностью, что он занимается "экспериментальными исследованиями", - эти слова она произносила очень медленно и осторожно, точно боясь оступиться. Когда же ее спрашивали, что это означает, она говорила с оттенком некоторого превосходства, что это известно всякому образованному человеку, и поясняла: "Он делает разные открытия". С ее постояльцем произошел несчастный случай, рассказывала она, руки и лицо его потеряли свой естественный цвет, а так как он человек весьма чувствительный, то старается не показываться в таком виде на людях. | ||
| Out of her hearing there was a view largely entertained that he was a criminal trying to escape from justice by wrapping himself up so as to conceal himself altogether from the eye of the police. This idea sprang from the brain of Mr. Teddy Henfrey. No crime of any magnitude dating from the middle or end of February was known to have occurred. Elaborated in the imagination of Mr. Gould, the probationary assistant in the National School, this theory took the form that the stranger was an Anarchist in disguise, preparing explosives, and he resolved to undertake such detective operations as his time permitted. These consisted for the most part in looking very hard at the stranger whenever they met, or in asking people who had never seen the stranger, leading questions about him. But he detected nothing. | Malgree sey explika, muchos fai onishwoka ke gasta de madam Hol es krimenjen kel trai eskapi fon justis e kuti swa, dabe polis bu mog vidi ta. Sey idea janmi-te in kapa de sinior Tedi Henfri. Yedoh oni bu jan om eni krimen eventi-ney pa laste mes. Sinior Gold, helper de talimer in skola, transformi sey teoria kelkem: segun ta, gariba es ahfi-klaiden anarkista kel zwo explosika. Sinior Gold desidi fai sertene detektif-ney stepa in libre taim. Sey stepa es, un-nem, tu kan gariba fixem al kasuale mita, dwa-nem, tu fai muhim kwesta om gariba a jen kel bu gwo vidi ta. Yedoh, malgree oli eforta, ta pai deskovri nixa. | Но за спиной миссис Холл распространялся упорный слух, что ее постоялец - преступник, который скрывается от правосудия и старается с помощью своего удивительного наряда сбить с толку полицию. Впервые эта догадка зародилась в голове мистера Тедди Хенфри. Впрочем, ни о каком сколько-нибудь громком преступлении, которое имело бы место за последние недели, не было известно. Поэтому мистер Гоулд, школьный учитель, несколько видоизменил эту догадку: по его мнению, постоялец миссис Холл был анархист, занимающийся изготовлением взрывчатых веществ, и он решил посвятить свое свободное время слежке за незнакомцем. Слежка заключалась главным образом в том, что при встречах с незнакомцем мистер Гоулд упорно глядел на него и расспрашивал о нем людей, которые никогда его не видели. Тем не менее мистеру Гоулду не удалось ничего узнать. | ahfi-klaidi - disguise / переодевать, маскировать anarkista - anarchist / анархист |
|
| Another school of opinion followed Mr. Fearenside, and either accepted the piebald view or some modification of it; as, for instance, Silas Durgan, who was heard to assert that "if he choses to show enself at fairs he'd make his fortune in no time," and being a bit of a theologian, compared the stranger to the man with the one talent. | Yoshi ye mucho suporter de opina de sinior Firensaid. Li aksepti oda vidipunta ke gariba es dwa-kolor-ney, oda koy modifika de it. Pa exampla, Sailas Durgan shwo ke "si ta wud desidi diki swa in basar, ta wud fa-riche tuy". Al bi idyen teologier, ta kompari gariba kun jen kel he ahfi suy talenta in arda. | Было много сторонников версии, выдвинутой Фиренсайдом, что незнакомец пегий или что-нибудь в этом роде. Так, например, Сайлас Дэрган не раз говорил, что если бы незнакомец решился показывать себя на ярмарках, то нажил бы состояние, и даже ссылался на известный из Библии случай с человеком, зарывшим свой талант в землю. | ||
| Yet another view explained the entire matter by regarding the stranger as a harmless lunatic. That had the advantage of accounting for everything straight away. | Yoshi un vidipunta es ke gariba es budanja-ney pagala. Sey opina hev avantaja de expliki olo pa simple dao. | Другие считали, что незнакомец страдает тихим помешательством. Этот взгляд имел то преимущество, что разом объяснял все. | ||
| Between these main groups there were waverers and compromisers. | Krome sey shefe grupas, ye hesitnik e kompromisnik. | Кроме стойких приверженцев этих основных течений в общественном мнении Айпинга, были люди колеблющиеся и готовые на уступки. | ||
| Sussex folk have few superstitions, and it was only after the events of early April that the thought of the supernatural was first whispered in the village. Even then it was only credited among the women folk. | Sasex jenta bu es malkrednik, also onishwoka om lo sobrenaturale en-ye sol afte eventa do ran april. Iven dan sol gin-jenta kredi in se. | Жители графства Сассекс мало подвержены суеверию, и первые догадки о сверхъестественной природе незнакомца появились лишь после апрельских событий, да и то этому верили одни женщины. | malkrednik - jen kel fai malkreda | |
| But whatever they thought of him, people in Iping, on the whole, agreed in disliking him. His irritability, though it might have been comprehensible to an urban brain-worker, was an amazing thing to these quiet Sussex villagers. The frantic gesticulations they surprised now and then, the headlong pace after nightfall that swept him upon them round quiet corners, the inhuman bludgeoning of all tentative advances of curiosity, the taste for twilight that led to the closing of doors, the pulling down of blinds, the extinction of candles and lamps—who could agree with such goings on? | Bat kwo unkwe Aiping jenta dumi om gariba, oli hi nopri ta. Suy vexishiltaa, shayad samajibil a urba-ney brein-gun-sha, sembli ga bunormale a sey kyete vilajer. Furia-ney jesting, gro-kway peding in tumitaa wen ta turan apari fon baken angula, karke rejekting de oli kunshwo-proba, pria de haf-luma kel mah ta klefi dwar, kurteni winda, tushi kandela e lampa - hu wud mog aprobi se? | Но каковы бы ни были мнения о незнакомце отдельных жителей Айпинга, неприязнь к нему была всеобщий и единодушной. Его раздражительность, которую мог бы понять горожанин, занимающийся умственным трудом, неприятно поражала уравновешенных сассекских жителей. Яростная жестикуляция, стремительная походка, ночные прогулки, когда он неожиданно в темноте выскакивал из-за угла в самых безлюдных местах, бесцеремонное пресечение всех попыток вовлечь его в беседу, страсть к потемкам, побуждавшая его запирать двери, спускать шторы, тушить свечи и лампы, - кто мог бы примириться с этим? | ||
| They drew aside as he passed down the village, and when he had gone by, young humourists would up with coat-collars and down with hat-brims, and go pacing nervously after him in imitation of his occult bearing. | Al ke ta go along gata, jen pinchanem atarafi, e afte ke ta pasi ti yunge yumanik uuparisi kolar, nichisi shapa-borda e pedi nerva-nem afte ta, imiti-yen suy ajibe suluka. | Когда незнакомец проходил по улице, встречные сторонились его, а за его спиной местные шутники, подняв воротники пальто и низко надвинув шляпы, подражали его нервной походке и загадочному поведению. | atarafi - move aside, draw aside / посторониться, отодвинуть(ся) yumanik - jen kel pri fai yuma |
|
| There was a song popular at that time called "The Bogey Man". Miss Statchell sang it at the schoolroom concert (in aid of the church lamps), and thereafter whenever one or two of the villagers were gathered together and the stranger appeared, a bar or so of this tune, more or less sharp or flat, was whistled in the midst of them. Also belated little children would call "Bogey Man!" after him, and make off tremulously elated. | Al toy taim ye un populare gana kel nami "Jen to fantom". Unves mis Stetchel gani it pa konserta in skola (ye mani-jaming pro kirka-lampa). Afte to, tuy ke gariba apari in gata, koywan begin wisli motiv de sey gana, pyu o meno distintem. Yoshi, tardi-she kinda, kel hasti a dom pa aksham, krai afte ta: "Jen to fantom!" - e lopi wek al fobi e triumfi. | В то время пользовалась популярностью песенка "Человек-призрак". Мисс Стэтчел спела ее на концерте в школе, - сбор пошел на покупку ламп для церкви; и после этого, как только на улице появлялся незнакомец, тотчас же кто-нибудь начинал насвистывать - громко или тихо - мотив этой песенки. Даже запоздавшие ребятишки, спеша вечером домой, кричали ему вслед: "Человек-призрак!" - и мчались дальше, замирая от страха и восторга. | ||
| Cuss, the general practitioner, was devoured by curiosity. The bandages excited his professional interest, the report of the thousand and one bottles aroused his jealous regard. All through April and May he coveted an opportunity of talking to the stranger, and at last, towards Whitsuntide, he could stand it no longer, but hit upon the subscription-list for a village nurse as an excuse. | Sinior Kas, vilaja-ney leker, sta pa gro-jigyas. Bandaji-ney kapa interesi ta profesion-nem, onishwoka om mil e un botela eksiti suy enva e respekta. Duran ol april e mey ta shuki byen kasu fo shwo kun gariba. Pa fin, versu Trinitaa-dey, ta bu mog toleri pyu e desidi visiti ta, utilisi-yen kom bahana den suskriba-lista pro un vilaja-ney nana. | Касс, местный врач, сгорал от любопытства. Забинтованная голова вызывала в нем чисто профессиональный интерес; слухи же о тысяче и одной бутылке возбуждали его завистливое почтение. Весь апрель и май он искал случая заговорить с незнакомцем. Наконец не выдержал и накануне Троицы решил пойти к нему, воспользовавшись как предлогом подписным листом в пользу сиделки местной больницы. | Trinitaa - Trinity / Троица suskribi - subscribe (contract to receive; promise to contribute) / подписаться на (журнал, газету, рассылку) |
|
| He was surprised to find that Mr. Hall did not know his guest's name. | Al en-jan ke madam Hol bu jan nam de elay gasta, ta es surprisen. | Он был поражен, узнав, что миссис Холл не знает имени своего постояльца. | ||
| "He give a name," said Mrs. Hall—an assertion which was quite unfounded—"but I didn't rightly hear it." | - Ta shwo-te hi suy nam, - madam Hol shwo (es ga sinbasa-ney aserta), - bat me bu audi-te hao. | - Он назвал себя, - сказала миссис Холл (это утверждение было лишено всякого основания), - но я не расслышала. | ||
| She thought it seemed so silly not to know the man's name. | Ela dumi ke tu bu jan gasta-ney nam wud sembli tro stupide. | Ей неловко было сознаться, что постоялец и не думал называть себя. | ||
| Cuss rapped at the parlour door and entered. There was a fairly audible imprecation from within. | Kas tuki pa dwar de salon e zin. Shatama fa-audi fon inen. | Касс постучал в дверь гостиной и вошел. Оттуда послышалась невнятная брань. | ||
| "Pardon my intrusion," said Cuss, and then the door closed and cut Mrs. Hall off from the rest of the conversation. | - Pardoni ba por intrusa, - Kas shwo, poy dwar klosi e madam Hol bu mog audi for-ney kunshwosa. | - Прошу извинения за то, что вторгаюсь к вам, - проговорил Касс, после чего дверь закрылась, и дальнейшего разговора миссис Холя уже не слышала. | ||
| She could hear the murmur of voices for the next ten minutes, then a cry of surprise, a stirring of feet, a chair flung aside, a bark of laughter, quick steps to the door, and Cuss appeared, his face white, his eyes staring over his shoulder. He left the door open behind him, and without looking at her strode across the hall and went down the steps, and she heard his feet hurrying along the road. He carried his hat in his hand. She stood behind the door, looking at the open door of the parlour. Then she heard the stranger laughing quietly, and then his footsteps came across the room. She could not see his face where she stood. The parlour door slammed, and the place was silent again. | Duran sekwi-she shi minuta ela audi sol vos-murmura; poy ye ek-kraisa do surprisa, poy kelke stepa, guruha de lwo-ney stula, abrupte rida, kway stepas versu dwar, ewalaa Kas apari al fas ga pale e al gro-okos. Ta lyu dwar ofni-ney, go tra sala sin kan ela, desendi porcha e kway pedi along gata. Ta zai porti shapa in handa. Ela zai stan al kan dwar de salon. Ela audi bulaute rida de gariba, poy ta-ney stepas tra shamba. Ela bu mog vidi ta-ney fas fon ti ela stan na loko. Dwar klosi-klapi, e olo es kyete snova. | В течение десяти минут до нее долетал только неясный гул голосов; затем раздался возглас удивления, шарканье ног, грохот отброшенного стула, отрывистый смех, быстрые шаги, и на пороге появился Касс, бледный, с вытаращенными глазами. Оставив дверь открытой и не взглянув на хозяйку, он прошел по коридору, спустился с крыльца и быстро зашагал по улице. Шляпу он держал в руке. Миссис Холл зашла за стойку, стараясь заглянуть через открытую дверь в комнату постояльца. Она услышала негромкий смех, потом шаги. Со своего места она не могла видеть его лица. Потом дверь гостиной захлопнулась, и все стихло. | ||
| Cuss went straight up the village to Bunting the vicar. | Kas go rek a vikar Banting. | Касс направился прямо к викарию Бантингу. | vikar - vicar / викарий | |
| "Am I mad?" Cuss began abruptly, as he entered the shabby little study. "Do I look like an insane person?" | - Ob me es pagal? – ta ek-shwo al zin syao namre gunshamba. – Ob me aspekti kom pagalnik? | - Скажите, я сошел с ума? - произнес он отрывисто, едва войдя в скромный кабинет викария. - Похож я на помешанного? | pagal - pagale | |
| "What's happened?" said the vicar, putting the ammonite on the loose sheets of his forth-coming sermon. | - Kwo eventi? – kwesti vikar al pon stonifi-ney shel on lifes de suy lai-she pricha. | - Что случилось? - спросил викарий, кладя раковину, заменявшую ему пресс-папье, на листы своей очередной проповеди. | ||
| "That chap at the inn—" | - Sey gayar in gastaguan... | - Этот субъект, постоялец Холлов... | ||
| "Well?" | - Wel? | - Ну? | ||
| "Give me something to drink," said Cuss, and he sat down. | - Dai a me koysa fo pi, - Kas shwo e en-sidi. | - Дайте мне выпить чего-нибудь, - сказал Касс и опустился на стул. | ||
| When his nerves had been steadied by a glass of cheap sherry—the only drink the good vicar had available—he told him of the interview he had just had. | Afte ke suy nervas idyen fa-kalme dank a un glasa de chipe sheri – sole piwat ke karim vikar hev – ta rakonti om mita kun gariba. | Когда Касс несколько успокоился с помощью стакана дешевого хереса - других напитков у добрейшего викария не бывало, - он стал рассказывать о своей встрече с незнакомцем. | sheri - sherry / херес |
|
| "Went in," he gasped, "and began to demand a subscription for that Nurse Fund. He'd stuck his hands in his pockets as I came in, and he sat down lumpily in his chair. Sniffed. I told him I'd heard he took an interest in scientific things. He said yes. Sniffed again. Kept on sniffing all the time; evidently recently caught an infernal cold. No wonder, wrapped up like that! I developed the nurse idea, and all the while kept my eyes open. Bottles—chemicals—everywhere. Balance, test-tubes in stands, and a smell of—evening primrose. | - Me zin, - ta begin al spiri mushkilem, - e pregi suskribi pro toy nana. Ta sovi suy handas in poshes e lwo-en-sidi inu brachastula. Ek-farfari. Me shwo: "Oni shwo ke yu fai interes om vigyan-ney kosas". Ta shwo: "Ya". Snova farfari. Ta oltaim farfari, shayad pai-te lengitura. Diva yok, ta es ya gro-kuten. Me kontinu shwo apropoo nana e duran to kan-kan sirkum atentem. Kadalok botela, kadalok kemike substansia. Un vaka, mucho testa-tuba in stanka, e fauha de... primula. | - Вхожу, - начал он задыхающимся голосом, - и прошу подписаться в пользу сиделки. Как только я вошел, он сунул руки в карманы и плюхнулся в кресло. "Вы интересуетесь наукой, как я слышал?" - начал я. "Да", - ответил он и фыркнул. Все время фыркал. Простудился, должно быть. Да и не мудрено, раз человек так кутается. Я стал распространяться насчет сиделки, а сам озираюсь по сторонам. Повсюду бутылки, химические препараты. Тут же весы, пробирки, и пахнет... первоцветами. | diva yok - no wonder / неудивительно primula - primrose / первоцвет |
|
| Would he subscribe? Said he'd consider it. Asked him, point-blank, was he researching. Said he was. A long research? Got quite cross. 'A damnable long research,' said he, blowing the cork out, so to speak. 'Oh,' said I. | Me kwesti: "Also, ob yu suskribi?" Ta shwo ke ta ve dumi. Dan me kwesti ta direktem, ob ta fai vigyan-ney investiga. Ta shwo ke ya. "Ob es longtaim-ney investiga?" Ta fa-vexi. "Es diabla-nem longtaim-ney", - ta kwasi explosi. Me shwo: "Aa". | Не угодно ли ему подписаться? "Подумаю", - говорит. Тут я прямо спросил его, занимается ли он научными изысканиями. "Да", - говорит; "Длительные изыскания?" Его, видно, злость взяла. "Чертовски длительные!" - выпалил он. "Вот как?" - говорю я. | ||
| And out came the grievance. The man was just on the boil, and my question boiled him over. He had been given a prescription, most valuable prescription—what for he wouldn't say. Was it medical? 'Damn you! What are you fishing after?' I apologised. Dignified sniff and cough. He resumed. He'd read it. Five ingredients. Put it down; turned his head. Draught of air from window lifted the paper. Swish, rustle. He was working in a room with an open fireplace, he said. Saw a flicker, and there was the prescription burning and lifting chimneyward. Rushed towards it just as it whisked up the chimney. So! Just at that point, to illustrate his story, out came his arm." | E dan ta lasi ira chu. Ta bin yo vexi-ney, bat may kwesta trovexi ta. Ta shwo ke ta pai-te un resepta, gro-valor-ney resepta. Fo kwo, ta bu mog shwo. – "Ob medike-la?" – "Damna! Bu es yur dela." Me pregi skusa. Ta fai digne farfara, kafkafi e shwo for. Den resepta, ta he lekti it. Pet komponenta. Ta pon-te it on tabla e turni-te kapa. Turan sususa: strom de aira mah-flai-te papir. Ta zai gun-te al ofni-ney kamin. Ta vidi-te un flash, ewalaa resepta zai jal-te e flai-te uupar tuba. Ta fa-lansi-te a kamin, bat yo bin tro tarde. Walaa! – Yus dan ta tiri suy handa aus posh e fai denada-ney mava. | Ну, тут и пошло. Он уже раньше весь так и кипел, и мой вопрос был последней каплей. Он получил от кого-то рецепт - чрезвычайно ценный рецепт; для какой цели, этого он не может сказать. "Медицинский?" - "Черт побери! А вам какое дело?" Я извинился. Он снисходительно фыркнул, откашлялся и продолжал. Рецепт он прочел. Пять ингредиентов. Положил на стол, отвернулся. Вдруг шорох: бумажку подхватило сквозняком. Каминная труба была открыта. Пламя вспыхнуло, и не успел он оглянуться, как рецепт сгорел и пепел вылетел в трубу. Бросился к камину - поздно. Вот! Тут он безнадежно махнул рукой. | trovexi - vexi tro mava - wave (of hand) / взмах |
|
| "Well?" | - Wel? | - Ну? | ||
| "No hand—just an empty sleeve. Lord! I thought, that's a deformity! Got a cork arm, I suppose, and has taken it off. Then, I thought, there's something odd in that. What the devil keeps that sleeve up and open, if there's nothing in it? There was nothing in it, I tell you. Nothing down it, right down to the joint. I could see right down it to the elbow, and there was a glimmer of light shining through a tear of the cloth. | - Handa yok – sol vaku mansha. "Oo boh! – me dumi. – Ta es ya mutilawan. Shayad ta hev ligne bracha, kel nau es depon-ney." Poy me dumi: "Bat es ya stran. Way hi mansha bu lwo si ye nixa in it?" Me shwo a yu, in it ye nixa hi. Es ga vaku mansha. Me vidi it til kuda, e krome, me vidi luma tra syao tora in kapra. | - А руки-то и нет - пустой рукав. "Господи, - подумал я, - вот калека-то. Вероятно, у него деревянная рука, и он ее снял. И все-таки, - подумал я, - тут что-то неладно. Как же это рукав не повиснет, если в нем ничего нет?" А в нем ничего не было, уверяю вас. Совершенно пустой рукав, до самого локтя. Я видел, что рукав пуст, и, кроме того, прореха светилась насквозь. | vaku - vakue | |
| 'Good God!' I said. Then he stopped. Stared at me with those black goggles of his, and then at his sleeve." | "Oo may boh!" – me exklami. Dan ta en-silensi. Kan me fixem bay suy okula, poy kan swa-ney mansha. | "Боже милосердный!" - воскликнул я. Тогда он замолчал. Уставился своими синими очками сначала на меня, потом на свой рукав. | ||
| "Well?" | - Wel, e poy? | - Ну? | ||
| "That's all. He never said a word; just glared, and put his sleeve back in his pocket quickly. | - Nixa. Ta bu shwo nixa, sim kan me e sovi mansha inu posh. | - И все. Не сказал ни слова, только глянул на меня и быстро засунул рукав в карман. | sim - simplem | |
| 'I was saying,' said he, 'that there was the prescription burning, wasn't I?' Interrogative cough. | "Also me zai shwo-te om resepta kel jal, bu ver?" – ta shwo e fai kwestike kafkaf. | "Я, кажется, остановился на том, как рецепт сгорел?" Он вопросительно кашлянул. | ||
| 'How the devil,' said I, 'can you move an empty sleeve like that?' | "Komo hi, pa diabla, yu pai muvi vaku mansha?" – me kwesti. | "Как это вы, черт возьми, умудряетесь двигать пустым рукавом?" - спросил я. | ||
| 'Empty sleeve?' 'Yes,' said I, 'an empty sleeve.' |
"Vaku mansha?" "Ya, - me shwo, – vaku mansha". |
"Пустым рукавом?" "Ну да, - сказал я, - пустым рукавом". |
||
| "'It's an empty sleeve, is it? You saw it was an empty sleeve?' He stood up right away. I stood up too. He came towards me in three very slow steps, and stood quite close. Sniffed venomously. I didn't flinch, though I'm hanged if that bandaged knob of his, and those blinkers, aren't enough to unnerve any one, coming quietly up to you. | "Also, segun yu, es vaku mansha? Yu he vidi ku ke es vaku?" Ta en-stan. Me toshi en-stan. Pa tri lente stepa ta lai versu me e stopi ga bli. Farfari dushtem. Me bu muvi, obwol, kasam do boh, sey bandaji-ney monsta kun gro-okula wud mog fobisi eniwan, sobreolo wen ta blisifi. | "Так это, по-вашему, пустой рукав? Вы видели, что он пустой?" Он поднялся с кресла. Я тоже встал. Тогда он медленно сделал три шага. Подошел ко мне и стал совсем вплотную. Язвительно фыркнул. Я стоял спокойно, хотя, честное слово, это забинтованное страшилище с круглыми очками хоть кого испугало бы. | ||
| "'You said it was an empty sleeve?' he said. 'Certainly,' I said. | "Yu shwo ke mansha es vaku?" – ta shwo. "Ya hi", - me jawabi. | "Так вы говорите, рукав пустой?" - сказал он. "Конечно", - ответил я. | ||
| At staring and saying nothing a barefaced man, unspectacled, starts scratch. Then very quietly he pulled his sleeve out of his pocket again, and raised his arm towards me as though he would show it to me again. He did it very, very slowly. I looked at it. Seemed an age. 'Well?' said I, clearing my throat, 'there's nothing in it.' Had to say something. I was beginning to feel frightened. I could see right down it. He extended it straight towards me, slowly, slowly—just like that—until the cuff was six inches from my face. Queer thing to see an empty sleeve come at you like that! And then—" | Ta okovati me, shwo nixa. Poy ta kyetem tiri mansha aus posh e begin extendi suy bracha versu me, kom si ta yao diki it a me snova. Ta zwo se lentem, muy lentem. Me zai kan mansha. Sembli ke mucho yar pasi. "Walaa, - me shwo al ek-kafkafi, - ye nixa in it". Treba ya shwo koysa. Me en-fobi. Me vidi ol mansha tra-nem. Ta zai extendi it rek versu me, lentem, muy lentem - til ke mansha-fin es pa sit incha fon may fas. Es ya ajibe, tu vidi komo vaku mansha blisifi! E poy... | Тогда этот нахал снова уставился на меня своими стеклами. А потом преспокойно вытянул рукав из кармана и протянул его мне, как будто хотел снова показать. Все это он проделал очень медленно. Я смотрел на рукав. Казалось, прошла целая вечность. "Ну вот, - сказал я, прочищая горло, - в нем ничего нет". Что-то же надо было сказать. Мне стало страшно. Я видел весь рукав насквозь. Он вытягивал его медленно-медленно - вот так, пока обшлаг не очутился дюймах в шести от моего лица. Странное это ощущение - видеть, как приближается пустой рукав... А потом... | tra-nem - (all the way) through / насквозь |
|
| "Well?" | - Wel? | - Ну? | ||
| "Something—exactly like a finger and thumb it felt—nipped my nose." | - Koysa - sembli ga kom dwa finga - pinsi may nos. | - Чем-то - мне показалось, большим и указательным пальцами, - он потянул меня за нос. | ||
| Bunting began to laugh. | Banting en-ridi. | Бантинг засмеялся. | ||
| "There wasn't anything there!" said Cuss, his voice running up into a shriek at the "there." "It's all very well for you to laugh, but I tell you I was so startled, I hit his cuff hard, and turned around, and cut out of the room—I left him—" | - Bat dar ye nixa! - Kas shwo, ta skwili al pronunsi "nixa". - Fo yu es hao-ridi-ke, bat fo me to bin shok. Me darbi mansha, turni sirkum e lopi aus shamba... | - Но там не было ничего! - сказал Касс, чуть не взвизгнув, когда произносил "ничего". - Хорошо вам смеяться, а я был так ошеломлен, что ударил по обшлагу рукава, повернулся и выбежал из комнаты... | ||
| Cuss stopped. There was no mistaking the sincerity of his panic. He turned round in a helpless way and took a second glass of the excellent vicar's very inferior sherry. | Kas stopi shwo. Oni bu mog dubi om sinseritaa de suy foba. Ta sinmahta-nem turni sirkum e pi yoshi un glasa de buhao sheri de gro-karim vikar. | Касс замолчал. В непритворности его испуга нельзя было сомневаться. Он беспомощно повернулся и выпил еще стакан скверного хереса, которым угощал его добрейший викарий. | ||
| "When I hit his cuff," said Cuss, "I tell you, it felt exactly like hitting an arm. And there wasn't an arm! There wasn't the ghost of an arm!" | - Wen me darbi suy mansha, - ta shwo, - se fa-senti ga kom darbi bracha. Bat bracha yok! Iven trasa de bracha yok! | - Когда я хватил его по рукаву, - сказал он, - то, уверяю вас, я почувствовал, что бью по руке. А руки там не было. И намека на руку не было. | ||
| Mr. Bunting thought it over. He looked suspiciously at Cuss. | Sinior Banting en-dumi. Poy ta kan Kas suspektem. | Мистер Бантинг задумался. Потом подозрительно посмотрел на Касса. | ||
| "It's a most remarkable story," he said. He looked very wise and grave indeed. "It's really," said Mr. Bunting with judicial emphasis, "a most remarkable story." | - Es gro-nopinchan historia, - ta shwo al aspekti ga saje e gambir. - Verem, gro-nopinchan. | - Это в высшей степени любопытная история, - сказал он с весьма глубокомысленным и серьезным видом. - Безусловно, история в высшей степени любопытная, - повторил он еще более внушительно. | gambir - seriose |